БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ

Брестская крепость в июне-июле 1941 года

Брестская крепость фото 1 — Основные укрепления и сооружения Брестской крепости по состоянию на 22 июня 1941 г

Брестская крепость 22 июня 1941 г — перечень объектов.

Брестская крепость — описание объектов.

Брестская крепость фото 2 — Панорама Брестской крепости

На Центральном острове находилась цитадель — по периметру острова кирпичная кольцевая казарма в 2 этажа высотой до 11 м, протяженность 1,8 км. Толщина наружных стен с бойницами до 2 м., внутренних с окнами — до 1,5 м. Кольцевая казарма состояла из 500 казематов, имеющих амбразуры для пушек и стрелкового оружия. Под сооружениями цитадели были подвалы, используемые в качестве складов. Сквозного прохода через кольцевую казарму или ее подвалы не было. Существует неподтвержденная легенда, что под подвалами была сеть подземных ходов, соединявших здания крепости и уходящих за ее территорию.

До 1939 г. поляки разобрали часть кольцевой казармы на востоке цитадели.

Вдоль Тереспольского моста в 1941 г. в русле реки Буг была дамба (плотина).

В западной части цитадели, торцом к Тереспольским воротам, было самое мощное строение — здание арсенала длиной 136 м, шириной 22 м, 2 этажа (в июне 1941 г. размещался 333-й стрелковый полк). Около здания арсенала был двухэтажный каменный флигель (Комендантский дом, 1880 г) на 8 офицерских квартир. Здесь проживал комендант крепости с семьей, в доме были его квартира и канцелярия. В доме проживали другие офицеры гарнизона. При комендантском дворе имелись конюшни и сараи. Накануне Великой Отечественной войны в здании располагалась 9-я пограничная застава и 3-я комендатура 17-го Брестского Краснознаменного пограничного отряда. В южной часть здания проживали семьи офицеров-пограничников. Здание церкви Святого Николая: при поляках — костел Св. Казимира; в июне 1941 г. — клуб 84-го стрелкового полка. Рядом домик ксендза — в июне 1941 г. это столовая комсостава. Здание инженерного управления — в июне 1941 г. это дом комсостава. «Белый дворец» — в 1941 г. здесь была часть подразделений 75-го отдельного разведывательного батальона. На территории были туалеты (уборные) круглой формы, всевозможные сараи и заборы.

На Северном острове (Кобринское укрепение) размещались дома начальствующего состава (ДНС), почта, магазины, стадион. В западной части находились две двухэтажные казармы. На территории острова были большие пороховые склады, переоборудованные в овощехранилища и клуб. По Северному острову от Трехарочных ворот к его Северным воротам вела дорога, по обе стороны которой находились два укрепления — «Западный» и «Восточный» редюиты (форты), они представляли собой подковообразные земляные валы, в которых находилась «внутренняя подкова» — меньшей формы, но более высокая. В земляных валах, как везде в крепости, были кирпичные казематы (во внутренней подкове двухъярусные).

Подход к Трехарочным воротам со стороны Северного острова также был защищен валами, со скрытыми в их толще кирпичными казематами.

На Западном острове (Тереспольское укрепление или Пограничный остров) располагались: школа шоферов Белорусского пограничного округа, автопарк и транспортная рота 17-го погранотряда, казармы и дома командиров).

На Южном острове (Волынское укрепление или Госпитальный остров) располагались: госпиталь, медсанбат, дома командиров.

На утро 22 июня 1941-го в крепости находились около 8000 человек:

— 84-й стрелковый полк без двух батальонов;

— 125-й стрелковый полк без батальона и саперной роты;

— 333-й стрелковый полк без батальона и саперной роты;

— 44-й стрелковый полк без двух батальонов;

— 455-й стрелковый полк без батальона и саперной роты.

— 131-й артиллерийский полк;

— 98-й отдельный противотанковой артиллерийский дивизион;

— 393-й зенитно-артиллерийский дивизион;

— 75-й отдельный разведывательный батальон;

— 37-й батальон связи;

— 31-й автомобильный батальон;

— 158-й автомобильный батальон,

— тыловые части 33-го инженерного полка и 22-й танковой дивизии,

— 132-й конвойный батальон войск НКВД,

— 9-я погранзастава, 3-я погранкомендатура, автомобильная рота 17-го пограничного отряда и школа шоферов Белорусского пограничного округа;

—  сборы приписного состава 6-й Орловской и 42-й стрелковой дивизий

— 300 семей военнослужащих.

Штурм крепости был поручен 45-й немецкой пехотной дивизии (около 17 тысяч человек) во взаимодействии с частями соседних соединений (31-й и 34-й пехотными дивизиями 12-го армейского корпуса 4-й немецкой армии). По плану крепостью следовало овладеть к 12 часам первого дня войны.

Брестская крепость – Боевой отчет 45-й дивизии о взятии Брест-Литовска

Приданную 45 пехотной дивизии мощную артиллерийскую группу составили 600-мм мортиры «Карл» 2-й батареи 833-го тяжелого артиллерийского дивизиона (орудия «Один» и «Тор»); реактивные системы — 158,5-мм «Небельверфер» (4-й полк химических минометов) и тяжелые метательные установки (8-й и 105-й дивизионы); приданные 682, 683, 684-я батареи 210-мм мортир образца 1918 г., объединенных в «мортирный дивизион Галля». Наблюдение за целями и корректировку огня вел 8-й дивизион привязных аэростатов.

План артиллерийского огня был рассчитан на ошеломление. Наиболее интенсивный артиллерийский огонь велся по военным городкам в Бресте и особенно по Брестской крепости.

22 июня 1941 в 3:15 (время берлинское) начался огонь артиллерии и реактивных минометов.

За первые 5 минут обстрела по Брестской крепости было выпущено 2880 реактивных мин. На территориях Западного (Пограничного) острова, Южного (Госпитального) острова, Северного острова и Цитадели возникли сильнейшие пожары. На внутреннем дворе Цитадели практически не осталось ничего живого.

В 3:19 (время берлинское) штурмовой отряд (пехотная рота и саперы) на штурмовых моторных лодках направился на захват мостов. В 3:30 (время берлинское) немецкой пехотной ротой при поддержке саперов был захвачен железнодорожный мост через Буг. К 4:00 отряд, потеряв две трети личного состава, захватил два моста, соединяющие Западный и Южный острова с Цитаделью.

Метательные установки для реактивных снарядов 28/32 cm Nebelwerfer 41:

Дальность стрельбы составляла 1950-2200 метров.

280-мм фугасная ракета снаряжалась 45,4 кг взрывчатки. При прямом попадании боеприпаса в кирпичное здание оно полностью разрушалось.

320-мм зажигательная ракета наполнялась 50 л зажигательной смеси и имела разрывной заряд взрывчатки массой 1 кг.

Брестская крепость фото 3 — реактивные снаряды 28/32 cm Nebelwerfer 41

Брестская крепость фото 4 — на огневой позиции у Брестской крепости метательные установки для реактивных снарядов 28/32 cm Nebelwerfer 41

Гельмут Бёттхер, огнеметчик штурмовой группы, так описывает действие этих снарядов: «…в ход пошли особые реактивные снаряды. Дальность у них была небольшой, а вот взрывная мощь огромной. Страшнее оружия, как мне кажется, не было на тот момент. В радиусе трех-трех с половиной метров ничего живого не оставалось, из-за вакуума, поражавшего легкие и человека, и животных. Ужас, и только. После такого взрыва погибшие замирали будто куклы — да, да! Сидели, замерев в неподвижности на скамейке или на чем там их смерть застала. Погибали все стопроцентно, и смерть наступала мгновенно. Жуть!».

158,5-мм шестиствольный реактивный миномёт Nebelwerfer 41:

— калибр — 158,5 мм, дальность стрельбы — до 6900 м;

— вес осколочно-фугасной мины 34,15 кг, вес дымовой мины — 35,48 кг;

—  время залпа 6 ракет — 5 с; скорострельность — 6 выстрелов за 10 секунд.          Брестская крепость фото 5 — 158,5-мм шестиствольный реактивный миномёт Nebelwerfer 41на огневой позиции

                Брестская крепость фото 6 — залп 158,5-мм шестиствольного реактивного миномёта Nebelwerfer 41

Каждые 4 минуты огонь артиллерии переносился на 100 метров восточнее. Были уничтожены склады, водопровод, прервана связь, нанесены крупные потери гарнизону. Неожиданность атаки привела к тому, что единого скоординированного сопротивления гарнизон оказать не смог и был разбит на отдельные очаги.

Мортиры «Тор» и «Один»:

Калибр 600 мм; масса снаряда 2000 кг; масса заряда ВВ в снаряде 350 кг; дальность стрельбы 4000 м; максимальная высота траектории полета снаряда 3200 м; скорострельность 6 выстр/час; общая масса системы — 97 т. Бетонобойный снаряд пробивал бетон толщиной до 2,5 м и взрывался после проникновения сквозь бетон.

Первая мортира собрана в ночь с 19 на 20 июня, вторая — в ночь с 20 на 21 июня.

Мортиры заняли позиции южнее г.Тересполь (левый берег реки Западный Буг)

         Брестская крепость фото 7 — 600-мм мортира 2-й батареи 833-го тяжелого артиллерийского дивизиона на огневой позиции у Брестской крепости

         Брестская крепость фото 8 — заряжание 600-мм мортиры на огневой позиции у Брестской крепости

22 июня во время артиллерийского обстрела орудие № 4 («Тор») выпустило 3 снаряда, 4-й снаряд заклинило. Орудие № 3 («Один») выпустило 4 снаряда, 5-й снаряд заклинило. При взрыве снарядов облака дыма и пыли поднимались в ширину до 300 метров и в высоту до 170 метров. Первые два снаряда каждой мортиры разорвались в северной части Пограничного острова. Третий снаряд орудия № 4 («Тор»), нацеленный, вероятно, на сектор кольцевой казармы у Тереспольского моста, ударил по зданию 9-й пограничной заставы — снаряд не взорвался, но за счет своей кинетической энергии превратил здание в груды кирпича (уцелела лишь часть наружных стен).

         Брестская крепость фото 9 — здание 9-й пограничной заставы в июле 1941 г.

         Брестская крепость фото 10 — после боёв германские солдаты позируют на месте попадания снаряда 600-мм мортиры в здание 9-й пограничной заставы

Обе мортиры разрядили только к вечеру 22 июня.

23 июня с утра «Один» выпустил 7 снарядов, «Тор» не стрелял (поломка). Один из снарядов разорвался у Тереспольских ворот в полубашне, превратив её в груду кирпича и уничтожив защитников во главе с лейтенантом Нагановым Алексеем Федоровичем.

         Брестская крепость фото 11 — полубашня у Тереспольских ворот после попадания снаряда 600-мм мортиры.

24-го июня «Тор» выпустил 11 снарядов, «Один» — 6 снарядов.

Всего был израсходован 31 снаряд; осталось 5 снарядов, три из них не могут быть использованы для стрельбы.

После взятия Брестской крепости было установлено: два снаряда не разорвались; бетонные бункеры прямых попаданий не получили; размер воронок в каменистом грунте радиусом до 15 метров, глубиной до 5 метров.

         Брестская крепость фото 12 — воронка на месте взрыва снаряда 600-мм мортиры в Брестской крепости.

После окончания боев в эти воронки пленные сбрасывали тела погибших защитников крепости.

Обстрел ж/д вокзала, войск и Брестской крепости вел германский бронепоезд № 28 (полубронированный паровоз, две открытых сверху бронеплатформы для пехоты, три бронеплатформы с аппарелями для танков французского производства SOMUA S-35/Pz.Kpfw. 35S 739(f)). Танки покинули свои платформы и участвовали в боях в первые дни сражения за крепость. 23 июня один танк был подбит ручными гранатами у Северных ворот крепости, там же огнем из зенитного орудия повредили еще один танк. Третий танк прорвался в центральный двор цитадели, где был подбит артиллеристами 333-го стрелкового полка. Два танка немцам сразу же удалось эвакуировать. После ремонта они вновь участвовали в боях, в частности, 27 июня один танк немцы применили против Восточного форта. Танк вел огонь по амбразурам форта, как указано в докладе 45-й немецкой пехотной дивизии, «русские стали вести себя тише, но непрерывная стрельба снайперов продолжалась из самых неожиданных мест».

Для выхода из крепости на восток можно было использовать только одни северные ворота, но по ним противник сосредоточил наиболее сильный артиллерийский огонь. Выйти из цитадели смогли лишь отдельные подразделения, вывезти материальную часть не удалось.

Обстрелу артиллерией и реактивными минометами в первые минуты войны подверглись дома комсостава на Северном острове, и в результате этого обстрела было убито и ранено значительное число командиров и членов их семей.

В кратком боевом отчете о действиях 6-й стрелковой дивизии так описывается начало борьбы за крепость:

«В 4 часа утра 22 июня был открыт ураганный огонь по казармам, по выходам из казарм в центральной части крепости, по мостам и входным воротам и домам начальствующего состава. Этот налет внес замешательство и вызвал панику среди красноармейского состава. Командный состав, подвергшийся в своих квартирах нападению, был частично уничтожен. Уцелевшие командиры не могли проникнуть в казармы из-за сильного заградительного огня, поставленного на посту в центральной части крепости и у входных ворот. В результате красноармейцы и младшие командиры без управления со стороны средних командиров, одетые и раздетые, группами и поодиночке, выходили из крепости, преодолевая обводный канал, реку Мухавец и вал крепости под артиллерийским, минометным и пулеметным огнем. Потери учесть не было возможности, так как разрозненные части 6-й дивизии смешались с разрозненными частями 42-й дивизии, а на сборное место многие не могли попасть потому, что примерно в 6 часов по нему был сосредоточен артиллерийский огонь».

Командиры, сумевшие пробраться в крепость, вывести подразделения не смогли и остались в крепости. Командир 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии майор П.М. Гаврилов, пробравшийся в первый час артиллерийского налета к своему полку, не смог вывести его остатки из крепости и остался на месте, возглавив оборону восточного сектора крепости. По воспоминаниям Гаврилова, все выходы из бастионного кольца крепости находились под таким сильным артиллерийским, минометным, а позже и пулеметным огнем, что 98-й отдельный дивизион ПТО при попытке прорваться из крепости был почти целиком уничтожен.

Личный состав частей 6-й и 42-й стрелковых дивизий остался в крепости не потому, что должен оборонять крепость, а потому, что не мог выйти.

Артиллерия в открытых артиллерийских парках крепости в большей своей части была уничтожена огнем противника. Почти целиком погиб находившийся во дворе крепости у коновязей конский состав артиллерийских и минометных частей дивизий. Автомашины автобатальонов и других частей обеих дивизий, стоявшие в объединенных открытых автопарках, были сожжены. Все документы и имущество частей остались в крепости. Большинство складов и многие другие объекты были уничтожены или разрушены, перестал действовать водопровод, прервалась связь. Значительная часть бойцов и командиров выведена из строя в самом начале военных действий, гарнизон крепости расчленен на отдельные группы.

Цитадель (Центральный остров)

Штурмовой отряд гитлеровцев, через мост у Тереспольских ворот, ворвался в Цитадель. Не встречая особого сопротивления, он двинулся к зданию бывшего костела, где размещался клуб 84-го стрелкового полка. Здание стояла на небольшой возвышенности и представляло отличный опорный пункт. Нападавшие захватили его, сразу же здесь обосновались корректировщики артиллерийского огня. Было захвачено и стоящее рядом здание столовой комсостава. Немцы по рации связались с полевым штабом дивизии и попросили прекратить артобстрел этого участка.

Немцы быстро двинулись дальше. Неподалеку от клуба виднелись ворота: справа Холмские, слева Брестские. Ворота стали следующими объектами атаки. В упор расстреливая встреченных на пути красноармейцев, немцы ворвались в часть оборонительной казармы, примыкавшую к Холмским воротам. Рядом стояло поврежденное еще в 1939 г. здание «Белого дворца». Между его стеной и внутренней стеной оборонительной казармы был широкий проход. Сюда и направились гитлеровцы. И тут произошло то, что стало одним из ярких эпизодов дня, возможно, — и всей обороны. Из распахнувшихся дверей казармы в гущу противника ворвались красноармейцы. Завязалась жестокая схватка. Авангард автоматчиков был расколот на две части и смят. Немало фашистов погибло от штыковых ударов.

У Холмских ворот в бой с врагом вступили воины 3-го батальона и штабных подразделений 84-го стрелкового полка, у Брестских — бойцы 455-го стрелкового полка, 37-го отдельного батальона связи, 33-го отдельного инженерного полка. Штыковыми атаками враг был смят и опрокинут.

После захвата немцами здания клуба им «в спину» был нанесен контрудар, организованный силами пограничников (9-я застава и штаб 3-й комендатуры погранвойск размещались в одном здании у Тереспольских ворот) и бойцов 333-го стрелкового полка под командованием старшего лейтенанта А.Е. Потапова. Гитлеровцев плотным огнем встретили советские воины у Тереспольских ворот, которые к этому времени были отбиты у противника. Здесь закрепились пограничники 9-й погранзаставы и 3-й погранкомендатуры, 132-го батальона НКВД, бойцы 333-го и 44-го стрелковых полков, 31-го отдельного автобатальона. Они держали под прицельным ружейным и пулеметным огнем мост через Западный Буг, мешая противнику налаживать понтонную переправу на Кобринское укрепление.

Из воспоминаний майора в отставке Жукова Михаила Матвеевича, бывшего политработника 3-й комендатуры 17-го Краснознаменного пограничного отряда

(из фондов Центрального Пограничного Музея ФПС ФСБ):

«С 21 на 22 июня назначен ответственным дежурным по комендатуре. Примерно в 03.50 я услышал гул самолетов, уже был небольшой рассвет, и я заметил на сравнительно небольшой высоте над крепостью в наш тыл шли группами немецкие самолеты. Я тут же сделал попытку по телефону, телеграфу доложить оперативному дежурному погранотряда в г. Брест, но увы связь отсутствовала, она была обрезана. И буквально в этот миг на крепость и штаб нашей комендатуры обрушился шквал артогня, был сплошной гул. При выходе из дежурной комнаты в коридор я оказался под завалом. Мои стоны и возня, чтобы освободится были замечены телефонистами, два из них форме, а двое в трусах с оружием спускались с 3-го этажа по совершенно разрушенной лестнице. Они мне помогли мне освободится, оказали помощь и после передышки, когда вал огня ушел от нас мы осмотрели штаб и помещения 9 заставы, все было разрушено и никого не было. По территории складских помещений мы двигались в направление г. Брест и при выходе из Крепости были обстреляны немцами, которые обходили Крепость.

После небольшой перестрелки, нам удал (удалось) прибыть в гор. Брест в погранотряд. При подходе к Бресту из Церкви были обстреляны пулеметным или автоматным огнем.

После квалифицированной оказанной мне помощи, вместе с группой пограничников, работников МВД под командованием начальника отряда тов. Кузнецова (майор Александр Петрович Кузнецов — начальник 17-го Брестского  Краснознаменного пограничного отряда) на окраине города приняли оборону.

В скором (времени), примерно через 30-40 минут нас атаковали немцы, дружным огнем было отбито несколько атак.

Во время этих боевых действий со стороны подошла танковая колонна и остановилась недалеко от нас. Мы обрадовались, рассчитывая на её силу, на её мощь. Однако после переговоров с генералом тов. Кузнецов и они договорились взять всех раненных на танки. Я сел на танк генерала.

Примерно 15 км танковую колонну сопровождали немецкие самолеты и беспрерывно обстреливали и бомбили.

Не помню название моста, танковая колонна на опушке леса заняла оборону. Вскоре подошли немецкие легкие танки, их хорошо потрепали наши танки….

Что касается воспоминаний о боевых действиях комендатуры, застав в начале войны, к моему сожалению, ничего написать не смогу, так как я будучи оперативным дежурным комендатуры в первую минуту войны получил контузию (сотрясение мозгов) и смог только принять участие в обороне гор. Бреста, о чем я выше описал…»

Из воспоминаний пограничника 9-й заставы И. Ф. Ткаченко:

«В три часа ночи 22 июня я пришел из наряда на заставу. Там было восемь человек. Никто не спал. Спрашивают, как там. Не успел я ответить, как застрочили пулеметы, заработала артиллерия. В заставу попала бомба (это был 600-мм снаряд мортиры), но не разорвалась. Я выскочил во двор. Здесь уже был начальник заставы, отдавал распоряжения. Появились первые жертвы… Кижеватов приказал мне положить убитых под навес. Хоронить, сказал, потом будем.

Прежде всего он расставил по местам пулеметчиков. Станковый пулемет Г.Т. Еремеева уже работал, расстреливая прорвавшихся на заставу немцев. Сначала мы сражались в развалинах заставы. Потом Кижеватов перевел нас в соседнее здание 333-го полка. … А бой становился все ожесточеннее. В первые дни мы часто ходили в контратаки, в сутки по 4-5 раз. Случались и рукопашные. Это было в конюшнях. Бились мы по полтора-два часа. Потом, когда немцы отступали через Западный Буг на резиновых лодках, то многих недосчитывались.

Фашисты беспрерывно атаковали, уже не хватало оружия, боеприпасов. Начальник заставы приказал мне достать винтовок и патронов. В помощь дали четырех бойцов внутренних войск. Мы отправились на склад. Он горел. Но нам удалось вытащить 16 винтовок и четыре или пять ящиков с патронами.

Иссякли запасы воды, продовольствия. Уже не было возможности добраться до реки, чтобы набрать воды. А она нужна была и раненым, и женщинам с детьми.

И тогда женщин с детьми с белым флагом отправили из крепости. Была среди них и семья начальника заставы.

По понтонному мосту, который навели немцы, постоянно прибывали живая сила и техника врага. Кижеватов послал четырех бойцов, чтобы взорвать его. Но они не взорвали его и не вернулись.

Начальника заставы можно было видеть на самых опасных участках обороны. Он был ранен четыре раза. Но не покидал поле боя и еще постоянно подбадривал нас, шутил.

…Я вернулся с очередной партией оружия и боеприпасов. Спрашиваю часового, что стоял у нашего подвала, где начальник заставы: я должен доложить, что задание выполнено. Часовой ответил, что Кижеватов ушел с группой бойцов взрывать мост. И с тех пор я Кижеватова не видел.

Мне и еще одному бойцу майор приказал прорваться к своим. Вы, сказал он, пограничники и хорошо знаете местность. Вы должны пройти. Мы переплыли Мухавец, добрались до домов комсостава, и здесь нас взяли…»

С 08.10 до 09.15 на Центральном острове Брестской крепости развернулось настоящее кровопролитное сражение. Советские войска при поддержке бронеавтомобилей БА-10 и легких танков Т-37 и Т-38 из 75-го разведбатальона контратаковали немцев, стрелки с крыш и деревьев отстреливали германских офицеров. Началась осада цитадели.

Руины Брестской крепости «назвали» имя заместителя начальника 9-й пограничной заставы лейтенанта Николая Николаевича Полякова.

На рассвете 22 июня 1941 г. пограничники приняли первый бой у Тереспольских ворот цитадели. Группу пограничников и пехотинцев 333-го стрелкового полка возглавил лейтенант Н. Поляков. Под его командованием бойцы атаковали фашистов, занявших подвалы клуба. 25 июня на крепость обрушилась артиллерия фашистов. В полдень враг устремился к Тереспольским воротам. Лейтенант Поляков с горсткой оставшихся бойцов вел огонь, а затем увлек бойцов в контратаку. Фашисты попятились, но лейтенант при этом был смертельно ранен.

Только немногим из прорвавшихся в Цитадель немецким автоматчикам удалось укрыться в здании клуба и в рядом стоящем здании столовой комсостава. Противник здесь был уничтожен на второй день. В последующем эти здания неоднократно переходили из рук в руки. Почти одновременно ожесточенные бои развернулись на всей территории крепости. С самого начала бои приобрели характер обороны отдельных укреплений без единого командования, без связи и без взаимодействия между защитниками разных укреплений. Оборонявшихся возглавили командиры и политработники, а в ряде случаев — принявшие на себя командование рядовые бойцы.

К 07.00 части 45-й и 34-й пехотных дивизий 12-го немецкого армейского корпуса заняли город Брест. К 09.00 Брестская крепость была окружена.

В течение первого дня защитники крепости отбили 8 ожесточенных атак вражеской пехоты, блокированной в Цитадели, а также атаки извне, с захваченных противником плацдармов на Тереспольском, Волынском, Кобринском укреплениях, откуда гитлеровцы рвались к воротам Цитадели.

У исходу 22 июня 1941 г. войска 4-й советской армии под ударами немцев отошли от государственной границы на 25–30 км. Передовые части 18-й немецкой танковой дивизии прорвались в глубь нашей территории почти на 40 км.

В Цитадели к концу дня 22 июня создались участки обороны:

— в западной части, в районе Тереспольских ворот, оборону возглавили начальник 9-й погранзаставы А.М. Кижеватов, лейтенанты из 333-го стрелкового полка А.Е. Потапов и А.С. Санин, старший лейтенант Н.Г. Семенов, командир 31-го автобата Я.Д. Минаков; воинов 132-го батальона НКВД — младший сержант К.А. Новиков;

— оборонявшихся в полубашне у Тереспольских ворот бойцов возглавил лейтенант А.Ф. Наганов. В 1949 г. при разборке завалов полубашни были найдены останки 15 бойцов, в том числе и их командира, которого опознали по уцелевшему комсомольскому билету;

         Брестская крепость фото 13 — Западная часть Цитадели и примыкающая часть Пограничного острова, июль 1941 г

— к северу от 333-го стрелкового полка, в казематах оборонительной казармы сражались бойцы 44-го стрелкового полка под командованием помощника командира 44-го стрелкового полка по хозяйственной части капитана И.Н. Зубачева, старших лейтенантов А.И. Семененко, В.И. Бытко (с 23 июня);

— на стыке с ними у Брестских ворот сражались воины 455-го стрелкового полка под командованием лейтенанта А.А. Виноградова и политрука П.П. Кошкарова;

— в казарме 33-го отдельного инженерного полка боевыми действиями руководил помощник начальника штаба полка старший лейтенант Н.Ф. Щербаков;

— у Белого дворца обороной руководили лейтенант А.М. Нагай и ответственный секретарь комсомольского бюро 75-го отдельного разведывательного батальона рядовой А.К. Шугуров;

— в районе расположения 84-го стрелкового полка и в здании Инженерного управления обороной руководил заместитель командира 84-го стрелкового полка по политической части полковой комиссар Е.М. Фомин.

К вечеру 22 июня противник закрепился в части оборонительной казармы между Холмскими и Тереспольскими воротами (позже использовал ее как плацдарм в Цитадели), захватил несколько отсеков казармы у Брестских ворот. Но к исходу 22-го июня враг не выполнил поставленную задачу — овладеть крепостью. Поздно вечером немецкое командование решило оттянуть из крепостных укреплений свою пехоту, создать за внешними валами блокадную линию, чтобы утром 23 июня вновь с артобстрела начать штурм крепости.

Утром 23 июня началась очередной артиллерийский обстрел. Когда смолкли орудийные выстрелы, заработали радиодинамики, передававшие предложения о прекращении сопротивления. Защитники цитадели довольно быстро пришли в себя, самостоятельно добывая оружие и группируясь возле своих и чужих командиров. Обороной руководил заместитель командира 84-го стрелкового полка по политчасти полковой комиссар Ефим Фомин. Под командованием замполитрука Самвела Матевосяна, назначенного Фоминым своим заместителем, была проведена контратака и к полудню немцев выбили из церкви и из района Тереспольских ворот.

Утром 24 июня крепость обстреливала артиллерия. Каждая ее пядь находилась под огнем. Только ночью, и то с огромным риском, поскольку все освещалось ракетами, защитники цитадели запасались водой из Буга. Организованные группы вели активную оборону. Не хватало оружия и боеприпасов, практически не было еды, защитники очень страдали от жажды, а ту воду, что удавалось с огромным риском добыть, отдавали пулеметам, детям и тяжело раненым. Стояла жара, в цитадели разлагались трупы, от их смрада многие теряли сознание. Самоорганизация обороны шла по всей крепости. В районе Трехарочных ворот ее возглавил капитан Иван Зубачев; в северной и северо-восточной части цитадели — лейтенант Виноградов; у Тереспольских ворот — старший лейтенант Потапов. 24 июня в Цитадели в одном из казематов инженерной казармы состоялось совещание командиров и политработников, где решался вопрос о создании сводной боевой группы, формировании подразделений из воинов разных частей, утверждении их командиров, выделившихся в ходе боевых действий. Был отдан Приказ № 1, согласно которому командование группой возлагалось на капитана Зубачева, его заместителем назначен полковой комиссар Фомин. Практически они смогли возглавить оборону только в Цитадели.

Германские военные корреспонденты 25 июня сообщали: «Немецкая артиллерия и немецкие бомбардировщики штурмуют Брест-Литовск. Три дня наша пехота лежит на берегу перед Цитаделью… В казематах и казармах сражаются… советские солдаты с упрямой настойчивостью. Вокруг горят дома, и по полю перекатывается отравленный дым. Советские стрелки ведут огонь с крыш. Начинается канонада страшной силы. Адский шум заглушается голосом гигантской мортиры. Поднимаются облака дыма, высотою в дом, взлетают на воздух пороховые погреба. Дрожит земля».

На четвертый день боев в Бресте в трех пехотных полках 45-й пехотной дивизии Вермахта были сформированы штурмовые группы из сапёров и пехотинцев для овладения опорными пунктами, остававшимися в руках бойцов Красной Армии. К 25 июня у германских саперов остался лишь один огнемет (из девяти), который они не могли использовать без поддержки бронетехники.

В подвалах были женщины и дети и, хотя женщины не только ухаживали за ранеными, но и отважно отбивали атаки, их необходимо было вывести из крепости. 26 июня женщины и дети с белым флагом вышли из подвалов, но многие бездетные девушки и женщины остались.

Немцы использовали любые средства, чтобы сломить волю оборонявшихся. Георгий Карбук вспоминает: «Немцы установили мощные прожекторы на другом берегу, которыми всю ночь освещали наш берег. От этого света никуда нельзя было скрыться, они обшаривали каждый кустик. Стоило кому-нибудь из нас попытаться пробраться к реке, как его тут же замечали. Там, на берегу, многие погибли».

По решению командования сводной группы были предприняты попытки прорвать кольцо окружения. 26 июня пошел на прорыв отряд (120 человек, в основном сержанты) во главе с лейтенантом Виноградовым. За восточную черту крепости удалось прорваться 13 воинам, но они были схвачены врагом. Безуспешными были и другие попытки массового прорыва из осажденной крепости, пробиться смогли только отдельные малочисленные группы.

В ночь на 27 июня пограничникам удалось захватить вражеского разведчика. Тот сообщил, что немецкое командование решило покончить с защитниками крепости не позднее 1 июля. 27 июня противник несколько раз штурмовал развалины, где оборонялись красноармейцы, но безуспешно. Два пограничника были высланы в город Брест для выяснения обстановки, но попали в засаду.

28 июня оборона цитадели стала очаговой.

К концу июня враг захватил большую часть крепости, 29 и 30 июня гитлеровцы предприняли непрерывный двухсуточный штурм крепости.

В подвалах Белого дворца, Инженерного управления, клуба, казармы 333-го

полка держались последние защитники Цитадели. С крыши казармы 333-го стрелкового полка к окнам были спущены взрывчатые вещества, но раненные взрывами советские воины продолжали стрелять до тех пор, пока стены здания не были разрушены и сровнены с землей. В здании Инженерного управления гитлеровцы применили газы, против защитников казармы 333-го полка и 98-го дивизиона — огнеметы… Оконные проемы зданий Цитадели, где укрывались советские воины, расстреливались прямой наводкой из танков и орудий. Подвалы засыпались гранатами и заливались горящими нефтепродуктами.

Красноармеец Григорий Макаров вспоминает атаку «немецких химических войск» 27 июня: «Они (противогазы) были велики для детей. Но мы натягивали их им на голову, а снизу подвязывали чем-нибудь, и газ не проникал под маску. Только у одной женщины был мальчик, ему было полтора года. Тут уж мы ничего не могли сделать, он так и задохнулся».

Гельмут Бёттхер, огнеметчик штурмового подразделения: «Струя пламени огнемета достигала 30 метров в длину, температура — 4000 градусов. Стоило подобраться к траншее и провести по ней струей огня, как там уже спасения ни для кого не было — безопасных закоулков не оставалось. Большинство гибло на месте, некоторым везло — им только выжигало глаза. А вообще, это… был кошмар»

Брестская крепость фото 14 – применение огнемета германскими солдатами

Георгий Карбук вспоминает: «Немцы применяли против нас огнеметы. Сунут, бывало, наконечник в подвальное окошко и полыхнут как следует. Сами-то они подвалов избегали. Кирпич, и тот таял, как воск. Или забрасывали гранатами подвалы, где семьи прятались».

29 июня немцы предприняли масштабный штурм и овладели последними укреплениями, включая Холмские ворота. 30 июня в 11.00 при взрыве засыпало штаб. Капитан Зубачев, комиссар Фомин и политрук Кошкаров, раненые и оглушенные, попали в плен. Фомин, еврей по национальности, был расстрелян у Холмских ворот, остальных отправили в лагерь. Официальная дата падения цитадели -30 июня 1941г, но оставались изолированные группы и одиночные бойцы.

Тереспольское укрепление (Пограничный остров)

Оборону держали воины курсов шоферов Белорусского пограничного округа под командованием начальника курсов старшего лейтенанта Ф.М. Мельникова и преподавателя курсов лейтенанта Жданова, транспортной роты 17-го погранотряда во главе с командиром старшим лейтенантом А.С. Черным совместно с бойцами кавалерийских курсов, саперного взвода, усиленных нарядов 9-й погранзаставы, ветлазарета, сборов физкультурников. Им удалось очистить от прорвавшегося противника большую часть территории укрепления, но из-за недостатка боеприпасов и больших потерь в личном составе удержать ее они не могли. Разрозненные малочисленные группы и отдельные стрелки, пробиваясь через препятствия, начали сливаться в более крупные отряды.

Брестская крепость фото 15 — Мясников Михаил Иванович, 1941 г

Вот что рассказал о первых минутах нападения врага защитник Брестской крепости — рядовой курсов шоферов Белорусского погранокруга М. И. Мясников, удостоенный впоследствии звания Героя Советского Союза:

«С 21 на 22 июня я с рядовым пограничником Щербиной И. С. был назначен в наряд для охраны Государственной границы Союза ССР…                                                                                                                                                               

Я был назначен старшим наряда. Неся службу, наблюдая за границей, мы заметили с 12.00 21 июня сильный шум, передвижение автомобилей, конной тяги и шум танков поблизости от границы. Мною было доложено на заставу о замеченных действиях немцев. Я получил приказ усилить бдительность и наблюдение.

22 июня приблизительно в 3.40 нами было обнаружено выдвижение к железнодорожному мосту через реку Буг бронепоезда, который приблизительно через пять минут после того, как подошел к мосту, открыл артиллерийский огонь по крепости и железнодорожному вокзалу. Одновременно был открыт огонь артиллерии немцев по крепости и железнодорожному вокзалу и казарме пограничной заставы, … артиллерийский огонь по заставе велся прямой наводкой, в результате чего крыша казармы сразу обвалилась и загорелась казарма. Немецкая авиация подвергла бомбардировке одновременно с артиллерийской подготовкой город Брест, крепость, остров и районы вокзала. После артиллерийской и авиационной подготовки немцы приблизительно через 15–20 минут начали форсировать Буг в нескольких направлениях и использовать для переправы войск железнодорожный мост, по которому переправлялись железнодорожные составы и танки. Одновременно форсировали Буг … моторные лодки с десантом».

Всего утром 22 июня 1941 года на острове находилось около 300 пограничников — здесь размещались, помимо окружной школы шоферов и инструкторов вождения, кавалерийская школа, саперный взвод и некоторые другие подразделения 17-го погранотряда. Многие погибли в первые же минуты. Кому-то после начавшегося обстрела удалось пробраться в Цитадель.

В ночь на 24 июня командир кавалеристов лейтенант Г.С. Жданов переплыл Буг и узнал, что в крепости обороняется несколько подразделений красноармейцев и пограничников. Для связи с гарнизоном цитадели были высланы два бойца, но они были перехвачены врагом и погибли.

С 25 по 27 июня на острове шли бои, но позиции удавалось удерживать. В ночь на 28 июня начался сильный дождь. Воспользовавшись этим, противник высадился на остров и захватил плацдарм. Его ликвидировали, но в ходе контратаки погибла почти половина пограничников, поэтому защитники решили оставить остров Пограничный и пробиваться в цитадель.

30 июня, как раз в день штурма крепости, группа Жданова из 18 человек пробилась в цитадель и заняла круговую оборону в развалинах. Но связаться с другими защитниками крепости им не удалось. Через два дня боев в группе оставалось 12 человек. Боеприпасы кончились и лейтенант принял решение проникнуть в южные казематы крепости, откуда днем слышалась стрельба.

Когда добрались к намеченной цели, то обнаружили там лишь тела погибших защитников, вновь пришлось отражать вражеские атаки. В ночь на 3 июля группа насчитывала 8 человек, из них двое были ранены. В ночь на 6 июля лейтенант Жданов повел своих людей к клубу-церкви, рассчитывая оттуда прорваться на южную окраину города, где, как он предполагал, должны находиться советские воинские части. Если же их там нет, то выходить из окружения самостоятельно.

В церкви-клубе к группе присоединились еще 3 пограничника, один из них был тяжело ранен. Из крепости прорвались четверо. Ночью они миновали город, на рассвете укрылись в пшенице, где раненый пограничник скончался, а трое — Мясников, Сухоруков и Никулин — ночью стали пробираться в направлении Пинска. 23 июля они вышли к линии фронта, ночью преодолели ее и на рассвете достигли боевого охранения советских войск.

Волынское укрепление (Госпитальный остров)

К началу военных действий здесь размещались госпитали 4-й армии и 28-го стрелкового корпуса, 95-й медико-санитарный батальон 6-й стрелковой дивизии, находилась немногочисленная часть состава полковой школы младших командиров 84-го стрелкового полка, наряды 9-й погранзаставы. На земляных валах у Южных ворот оборону держал дежурный взвод полковой школы. С первых минут вражеского вторжения оборона приобрела очаговый характер. Противник стремился пробиться к Холмским воротам и соединиться с штурмовой группой в Цитадели. На помощь из Цитадели пришли воины 84-го стрелкового полка. В госпитале оборону организовали батальонный комиссар Н.С. Богатеев, военврач 2-го ранга С.С. Бабкин (оба погибли). Ворвавшиеся в госпитальные здания немецкие автоматчики расправились с больными и ранеными. Оборона Волынского укрепления полна примеров самоотверженности бойцов и медперсонала, сражавшихся до конца. Прикрывая раненых, погибли медсестры В.П. Хорецкая и Е.И. Ровнягина.

Лейтенант Шнайдербауэр (взвод 50-мм противотанковых орудий) вспоминает, что они увидели на Южном острове: «Эти метры превратились для нас в сплошной ожесточенный бой, не стихавший с первого дня. Все кругом уже было разрушено почти до основания, камня на камне не оставалось от зданий. Вокруг валялись трупы красноармейцев и лошадей. В воздухе разило горелым мясом и тленом».

Кобринское укрепление (Северный остров)

С начала военных действий здесь сложились несколько участков обороны. Это было самое большое по площади укрепление, здесь было много складов, коновязей, артиллерийских парков, в казармах и в казематах земляного вала (периметром до 1,5 км) размещался личный состав, в жилом городке — семьи начсостава.

Через Северные и Северо-западные ворота укрепления в первые часы войны выходили в пункты сбора основные силы 125-го стрелкового полка (командир майор А.Э. Дулькейт). Через Восточные ворота пытались выйти воины 98-го отдельного противотанкового дивизиона (командир капитан Н.И. Никитин).

Жесткое прикрытие выхода из крепости через Северо-западные ворота воинов гарнизона, а затем и оборону казармы 125-го стрелкового полка возглавил батальонный комиссар С.В. Дербенев.

В тюрьме «Бригитки» на 10 июня 1941 г. находились 680 заключенных. В основном это польские офицеры и белорусские националисты. Охрану «Бригиток» осуществляли солдаты 132-го отдельного батальона войск НКВД.  Состав караула по охране «Бригиток» составлял 15 человек. 22 июня 1941 г. здание тюрьмы было захвачено разведбатальоном 45-й пехотной дивизии вермахта под командованием Гельмута фон Паннвица. Часть заключённых погибла во время боя, а остальные были освобождены. В 1955 г. развалины тюрьмы были взорваны.

В районе Западного форта и домов начсостава оборону возглавили командир батальона 125-го стрелкового полка капитан В.В. Шабловский и секретарь партбюро 333-го стрелкового полка старший политрук И.М. Почерников. Оборона в этой зоне угасла к концу третьего дня.

Противнику удалось перебросить через Западный Буг с Тереспольского укрепления на Кобринское понтонный мост (по нему вели огонь защитники западной части Цитадели), захватить в западной части Кобринского укрепления плацдарм и двинуть туда пехоту, артиллерию, танки.

Брестская крепость фото 16 — понтонный мост немцев с Тереспольского укрепления на Кобринское.

Предположения о дате гибели начальника 9-й пограничной заставы лейтенанта Кижеватова Андрея Митрофановича:

— погиб 29 июня, прикрывая с несколькими бойцами группу прорыва;

— погиб в начале июля при попытке взорвать этот понтонный мост.

Брестская крепость фото 17 — начальник 9-й пограничной заставы лейтенант Кижеватов Андрей Митрофанович

Брестская крепость фото 18 — список личного состава 9-й пограничной заставы

26 июня на Северном острове немецкие саперы взорвали стену здания школы политсостава, было взято 450 пленных.

Напряженными были бои в районе Восточных ворот укрепления, где почти две недели сражались бойцы 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона. Противник, форсировав Мухавец, двинул в эту часть крепости танки и пехоту. Перед бойцами дивизиона стояла задача — задержать врага в этой зоне, не дать ему возможности проникнуть на территории укрепления и сорвать выход частей из крепости. Возглавили оборону начальник штаба дивизиона лейтенант И.Ф. Акимочкин, в последующие дни вместе с ним и заместителем командира дивизиона по политчасти старший политрук Н.В. Нестерчук.

В северной части главного вала в районе Северных ворот в течение двух дней сражалась группа бойцов из разных подразделений (кто прикрывал выход и был ранен или не успел уйти) под руководством командира 44-го стрелкового полка майора Петра Михайловича Гаврилова. На третий день защитники северной части главного вала отошли в Восточный форт, где находилась часть 393-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона, транспортная рота 333-го стрелкового полка, учебная батарея 98-го отдельного противотанкового дивизиона, воины других частей. Здесь в укрытии находились и семьи командиров. Всего около 400 человек.

Восточный форт представлял собой огромное подковообразное земляное укрепление, обнесенное двумя рядами валов, с системой казематов, пороховыми погребами, складами и рассчитанное на долговременную оборону фронтом на север, «подкова» открыта на юг — в сторону цитадели. Силы бойцов организовал майор Гаврилов, приняв общее командование. Заместителем по политчасти стал политрук С.С. Скрипник из 333-го стрелкового полка, начальником штаба — командир 18-го отдельного батальона связи капитан К.Ф. Касаткин; начальником медслужбы — воен-фельдшер Раиса Абакумова. Были сформированы роты, налажена связь и взаимодействие, созданы наблюдательный и командный пункты. В высоких земляных валах отрыли окопы с пулеметными гнездами, во внутреннем дворе на втором этаже казармы установили счетверенный зенитный пулемет, огонь которого надежно прикрывал раскрытую в сторону цитадели «подкову». По свидетельству противника, «сюда нельзя было подступиться, имея только пехотные средства, так как превосходно организованный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и подковообразного двора скашивал каждого приближающегося. Оставалось … одно решение — голодом и жаждой принудить русских сдаться…»

Осада длилась уже шестой день. Советский перебежчик признался немцам, что силы обороны, центром которой являлся Восточный форт, насчитывали 20 офицеров и 370 солдат и сержантов из 393-го зенитного батальона 42-й стрелковой дивизии Красной Армии. Они имели в своем распоряжении счетверенный зенитный пулемет, 10 легких пулеметов, 10 автоматов, 1000 ручных гранат и много боеприпасов и продовольствия. Сдаваться они не собираются. «Воды там мало, но ее добывают, прорывая скважины в земле».

28 июня два германских танка и несколько самоходных орудий StuG III, возвращавшихся из ремонта на фронт, продолжали обстреливать Восточный форт. Выдвинули 88-м зенитное орудие и открыли огонь прямой наводкой. Но и это не помогло — сдаваться никто не собирался.  Командир 45-й дивизии Вермахта генерал-майор Шлипер запросил помощь Люфтваффе с аэродрома Малашевичи. Но из-за низкой облачности в тот день авиаудар отложили.

29 июня с 08:00 бомбардировщики сбросили на Восточный форт 12 бомб по 500 кг. Затем была сброшена бомба в 1800 кг. Форт был практически разрушен. Взрывной волной был уничтожен счетверенный пулемет — основа прикрытия открытого участка «подковы». Были уничтожены многие пулеметные точки, связь, окопы и огневое взаимодействие между боевыми группами защитников. Сразу же по окончании бомбежки немцы пошли в атаку и ворвались в форт. До темноты было взято в плен 389 человек.

Брестская крепость фото 19 — Восточный форт после бомбардировки

Когда немцы ушли, майор Гаврилов собрал два десятка уцелевших. У них было 4 ручных пулемета и достаточно боеприпасов. Днем они прятались в казематах, а ночью вели огонь по противнику. Так продолжалось до 12 июля, когда немцы вновь атаковали форт. Майор Гаврилов уцелел, нашел еще двоих и принял решение прорываться из окружения поодиночке. Во время этого прорыва, когда немцы почти настигли майора, его неожиданно поддержал огнем с вала форта неизвестный пулеметчик. Гаврилову удалось оторваться от преследования и достичь одного из капониров. Днем он скрывался, зарывшись в кучу сухого конского навоза, а ночами сражался с немецкими патрулями. От голода, крайнего истощения и острых резей в желудке (он ел комбикорм, который нашел в соседней конюшне) часто терял сознание. Но пришел в себя, когда его обнаружили, и успел бросить две гранаты, отстреливался из пистолета, пока не потерял сознание.

Брестская крепость фото 20 — Капонир майора Гаврилова

Брестская крепость фото 21 — командир 44-го стрелкового полка майор Гаврилов Петр Михайлович

Брестская крепость фото 22 — карта пленного, заполненная Гавриловым П.М. при проверке после освобождения из плена

По немецким документам это было 23 июля 1941 года, эта дата и считается последней в обороне крепости.

                         Неизвестные защитники Брестской крепости              

12 июля «русский бросился с башни на группу сапёров, держа в руках две гранаты, — четверо убиты на месте, двое умерли в госпитале от ран».

И после 20-х чисел июля в крепости продолжали сражаться советские воины. Последние дни борьбы овеяны легендами.

Жители Бреста рассказывали, что до конца июля или даже до первых чисел августа из крепости слышалась стрельба и гитлеровцы привозили оттуда в город, где был немецкий армейский госпиталь, своих раненых офицеров и солдат.

Из показаний Станкуса Антанаса, пленного офицера СС: «Во второй половине июля я видел, как из казематов выбрался офицер Красной армии. Увидев немцев, он застрелился — в его пистолете был последний патрон. При обыске тела мы обнаружили документы на имя старшего лейтенанта Умат-Гирея Барханоева».

Предположительно, сопротивление в крепости было до 20 августа 1941 г. Чуть раньше немецкого коменданта Бреста, Вальтера фон Унру, посетил полковник генштаба Блюментритт и приказал «срочно привести крепость в порядок». Трое суток подряд, днём и ночью, используя все виды вооружений, немцы проводили тотальную зачистку Брестской крепости — наверное, в эти дни и пали её последние защитники. А уже 26 августа мёртвую крепость посетили Гитлер и Муссолини.

Брестская крепость фото 23 – Гитлер и Муссолини осматривают Брестскую крепость 26 августа 1941 г

В 50-х годах во время раскопок «Белого дворца» обнаружены останки 132 воинов и надпись: «Умираем не срамя».

В 1952 г. на стене казармы 132-го отдельного батальона конвойных войск НКВД обнаружена надпись: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20/VII-41».

Пограничники в июне 1941 г в районе Брестской крепости

 

ПРИКАЗ

НАЧАЛЬНИКА ПОГРАНИЧНЫХ ВОЙСК НКВД БЕЛОРУССКОГО ОКРУГА ОБ УСИЛЕНИИ ОХРАНЫ ГРАНИЦЫ

20 июня 1941 г.

В целях усиления охраны границы

ПРИКАЗЫВАЮ

  1. До 30 июня 1941 г. плановых занятий с личным составом не проводить.
  2. Личный состав, находящийся на сборах на учебных заставах, немедленно вернуть на линейные заставы и впредь до особого распоряжения не вызывать.
  3. Весь личный состав ручных пулеметчиков пропустить через трехдневные сборы на учебных заставах, вызывая по два пулеметчика с каждой линейной заставы
  4. Выходных дней личному составу до 30 июня 1941 г. не предоставлять.
  5. Пограннаряды в ночное время (с 23.00 до 5.00) высылать в составе трех человек каждый. Все ручные пулеметы использовать в ночных нарядах в наиболее важных направлениях.
  6. Срок пребывания в наряде в ночное время — 6 часов, в дневное — 4 часа.
  7. Расчет людей для несения службы строить так, чтобы с 23 00 до 5.00 службу несли на границе все люди, за исключением возвращающихся из нарядов к 23.00 и часовых заставы.
  8. На отдельных, наиболее уязвимых фланговых направлениях выставить на десять дней посты под командой помощника начальника заставы.
  9. Контрольную полосу днем проверять кавалеристами в составе двух человек каждый наряд, срок службы — 8-9 часов беспрерывного движения влево и вправо по участку.
  10. Ночью проверку КП и каждой точки проводить не реже чем через полтора часа. КП каждой заставы разбить на два-три участка.
  11. Пограннаряды располагать не ближе 300 м от линии границы.

Печатается по сборнику документов «Пограничные войска СССР. 1939—июнь 1941 г.», с. 402.

         Брестская крепость фото 24 – пограничные подразделения в районе Брестской крепости

Дислокация 17 КПО (17-го Краснознаменного пограничного отряда), 3 ПК (3-ей пограничной комендатуры) и ПЗ ПЗ (пограничных застав) в районе Брестской крепости

Карта Генерального Штаба Красной Армии N-34-144-В (Брест)

(в скобках курсивом зеленым цветом указаны примечания)

17 КПО — город Брест, ул. Карла Маркса, дом 77; участок отряда 182 км. Начальник пограничного отряда майор Кузнецов Александр Петрович.

7 ПЗ — деревня Непле; участок 7,12 км (погранстолбы №159 — №165).

Начальник ПЗ лейтенант Трефилов Анатолий Иванович, помощник лейтенант Сазонов А. Я.

8 ПЗ — фл. (фольварк — это имение) Домбровка (на карте — Дунбрувка), западнее 700 м; участок 4,11 км (погранстолбы №165 — №169). Начальник ПЗ старший лейтенант Серветник Макар Никанорович, заместитель политрук Борисов А., помощник лейтенант Жданов А. П.

3 ПК — крепость Брест (в одном здании с РПЗ №3 и 9-й ПЗ); участок 20,425 км. Комендант капитан Кравченко В.П., заместитель политрук Бабенко А. А., начальник штаба старший лейтенант Перов М. Ф.

РПЗ №3 (резервная ПЗ) — крепость Брест. Начальник РПЗ лейтенант Вахрушев Кондратий Семенович

9 ПЗ — крепость Брест (цитадель, кирпичное здание у Тереспольских ворот);

участок 4,51 км (погранстолбы №169 — №175). Начальник ПЗ лейтенант Кижеватов Андрей Митрофанович, заместитель политрук Филатов Сергей Степанович, помощник лейтенант Поляков Николай Николаевич.

10 ПЗ — фл. (фольварк — это имение) Пельчице, участок 4,615 км (погранстолбы №175 — №180). Начальник ПЗ лейтенант Ишков Михаил Куприянович.

11 ПЗ — деревня Митьки (официально), по утверждению начальника 17 КПО Александра Петровича Кузнецова (1905-1973) — деревня Котельня-Боярская; участок 3,72 км (погранстолбы №180 — №184). Начальник ПЗ лейтенант Евдокимов Василий Васильевич.

Боевая характеристика действий пограничных застав 17-го (Брестского) Краснознаменного пограничного отряда в первые дни войны

(Из Доклада начальника войск НКВД по охране войскового тыла

Брянского фронта полковника Панкина       №1/00551 от 12 апреля 1942 г.)

(в скобках курсивом зеленым цветом указаны примечания)

7-я застава. 22 июня 1941 г. в 4.00 немецкими войсками по заставе был открыт пулеметный огонь. Фашисты под прикрытием пулеметного и минометного огня начали переправу через р. Буг. Установив станковые пулеметы с двух сторон, ст. (старший) политрук Умнов подал команду: «Огонь по фашистским собакам». Наступая превосходящими по численности силами, неся значительные потери от огня заставы, противник все же произвел переправу и обошел заставу. Начальник заставы лейтенант Авилов был убит. Застава вела бой с противником 8 часов. Ст. политрук Умнов отдал приказ на отход в направлении дер. Кленики. Застава, отходя, вела бой с наседающей пехотой противника. Младшие командиры Бычков, Габбасов, Пирюшев и красноармейцы Мачулко, Московцев, Григорьев были ранены. Помощник начальника заставы лейтенант Сазонов и начальник резервной заставы лейтенант Бобров со станкпулеметчиками прикрывали отход заставы.

8-я застава. В 4.00 22 июня 1941 г. внезапно подверглась артобстрелу. Заняв оборону, застава приготовилась к отражению противника. Немецкие фашисты продолжали вести интенсивный артогонь, в результате которого были выведены из строя два станковых пулемета, убит красноармеец Матвеев и ранен красноармеец Базин. Немецкая пехота прямо на заставу не наступала, а предприняла обходный маневр с целью отрезать заставу.

В 11.00 22 июня 1941 г. личный состав заставы в составе 58 человек во главе с начальником заставы ст. (старшим) лейтенантом Севветником (Серветник Макар Никанорович) оставил заставу и выступил на соединение с комендатурой.

10-я застава. В 4.00 22 июня 1941 г. застава подверглась неожиданному обстрелу артиллерии, минометов противника. Личный состав по тревоге занял оборону и огнем станковых и ручных пулеметов и стрелков мужественно, храбро отражал наседающих фашистов, которые несли значительные потери. Помещения заставы горели.

Под давлением превосходящих сил противника, беспрерывным воздействием артиллерийского и минометного огня застава по приказу начальника заставы вышла из боя и начала отходить в тыл в направлении Котельно-Боярская с задачей присоединения к частям Красной Армии.

11-я застава. 22 июня 1941 г. в 4.00 над заставой в направлении Бреста пролетел немецкий самолет, в это же время противник открыл сильный артогонь по заставе, укрепрайону и химгородку. Началась бомбежка с воздуха. Застава по тревоге «к бою» заняла оборону. Высланная разведка в направлениях дер. Митки и Котельно-Боярская доложила: «Танки противника продвигаются по шоссе от дер. Михаловка на Волынку». Артогонь усилился, разрушены были конюшня заставы, коновязь, ранило двух красноармейцев, район заставы был окутан сплошным дымом.

Разведкой было установлено, что противник обошел заставу с флангов. По приказу начальника штаба 3-й комендатуры пограничного участка ст. (старшего) лейтенанта Перова застава в 9.00 начала отход к химгородку с задачей соединиться с частями Красной Армии. На железной дороге Брест — Влодава пограничники были обстреляны немецкой пехотой с флангов. Химгородок частями Красной Армии был оставлен, там уже находились танки противника. Застава взяла направление на дер. Пугачеве, в этом районе была подвергнута обстрелу с воздуха авиацией противника в течение 15 минут. В дальнейшем застава отходила на Ковельское шоссе и в 23.00 22 июня 1941 г. в лесу присоединилась к дивизиону 204-го гаубичного артполка. Командир дивизиона гаубичного артполка приказал двигаться заставе с ним и поставил задачу — вести разведку и помочь сохранить материальную часть. Приказ был выполнен, застава до выхода из окружения двигалась вместе с артдивизионом, а 7 июля вышла в м. Сарны.

Значение обороны Брестской крепости

Брестская крепость находилась на пути движения одной из основных ударных группировок германской группы армий «Центр»: 4-я полевой армии (командующий — генерал-фельдмаршал Г. фон Клюге: четыре армейских корпуса, всего 10 пехотных и две охранные дивизии) форсировала реку Буг и наносила главный удар по обе стороны Брест-Литовска (Бреста), тем самым открывала дорогу на Минск 2-й танковой группе (командующий — генерал-полковник Г. Гудериан: три моторизованные и один армейский корпуса, всего 5 танковых, 3 моторизованные, 1 кавалерийская, 6 пехотных дивизий и 1 усиленный полк). В районе Бреста превосходство германских войск над советскими было многократным.

Брестская крепость фото 25 – Боевые действия на Западном фронте с 22 июня по 11 июля 1941 г

Основные пути движения дивизий 2-й танковой группы располагались южнее и севернее Брестской крепости. На германской карте Gb_360_Brest-Litowsk эти пути обозначены жирными темно-фиолетовыми линиями.

Брестская крепость фото 26 — германская карта Gb_360_Brest-Litowsk

Оставление в своем тылу гарнизона крепости создавало угрозу коммуникациям для снабжения 4-й полевой армии и 2-й танковой группы. Поэтому на захват Брестской крепости и города Брест были нацелены три германские пехотные дивизии (в центре 45-я, на флангах 31-я и 34-я) при поддержке большой артиллерийской группы.

Овладев крепостью, фашисты обеспечивали бесперебойную работу стратегически важного шоссе (сейчас это Варшавское шоссе) и важного узла дорог в Бресте.  Это имело решающее значение для всей операции «Барбаросса» в целом. Поэтому германское командование предпринимало серьезные усилия, чтобы сломить сопротивление защитников Брестской крепости.

В нечеловечески условиях обороны советские воины сковали германскую 45-ю пехотную дивизию и показали невероятную стойкость. Оборона Брестской крепости стала примером мужества советских людей.

В течение длительного времени герои обороны Брестской крепости оставались неизвестными.

Звание Героя Советского Союза было присвоено Гаврилову Петру Михайловичу только 3 января 1957 г.

Год спустя 9-й пограничной заставе было присвоено имя Кижеватова Андрея Митрофановича.

6 мая 1965 г. Кижеватову Андрею Митрофановичу было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

8 мая 1965 г. Брестской крепости было присвоено почетное звание «Крепость-герой», вручен орден Ленина и медаль «Золотая Звезда».

25 сентября 1971 г. торжественно открыт мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой».

Брестская крепость фото 1

Брестская крепость фото 2

Брестская крепость фото 3

Брестская крепость фото 4

Брестская крепость фото 5

Брестская крепость фото 6

Брестская крепость фото 7

Брестская крепость фото 8

Брестская крепость фото 9

Брестская крепость фото 10

Processed by: Helicon Filter;

 

Брестская крепость фото 12

Брестская крепость фото 13

Брестская крепость фото 14

Брестская крепость фото 15

Брестская крепость фото 16

Брестская крепость фото 17

Брестская крепость фото 18

Брестская крепость фото 19

Брестская крепость фото 20

Брестская крепость фото 21

Брестская крепость фото 22

Брестская крепость фото 23

Брестская крепость фото 24

Брестская крепость фото 25

 

Mil.-Geo.-Karte Generalgouvernement 1:100,000 (1944)
Mil.-Geo.-Karte Generalgouvernement 1:100,000 (1944)

БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ (перечень объектов)

Цитадель (Центральный остров)

  1. 1. Оборонительная кольцевая казарма (2 этажа, 500 отдельных казематов) и

ворота: 1.1 Холмские; 1.2 Тереспольские; 1.3 Бригитские;  1.4 Трехарочные

  1. 2. Дом начальствующего состава (Коллегиум иезуитов, Инженерное управление).
  2. 3. Дом начальствующего состава.
  3. 4. 75-й отдельный разведбатальон («Белый дворец», униатская церковь)
  4. 5. 9-я застава,3-я резервная застава,3-я комендатура (17-й пограничный отряд)
  5. 6. Штаб и казармы 333-го стрелкового полка (2 этажа, крепостной арсенал)
  6. 7. Клуб 84-го стрелкового полка (Свято-Николаевская гарнизонная церковь)
  7. 8. Столовая начальствующего состава (дом ксендза)
  8. 9. Туалеты (здания круглой формы) 10. Конюшня

Кобринское укрепление (Северный остров)

  1. 11. Тюрьма «Бригитки»
  2. 12. Склады, конюшни, казармы 125-го стрелкового полка
  3. 13. Штаб и 2-й батальон 125-го стрелкового полка
  4. 14. Северо-западные ворота 15. Западный форт (редюит)
  5. 16. ДНС (дома начальствующ. состава) 17. Северные ворота
  6. 18. Стадион 19. Восточный форт (редюит)
  7. 20. Восточные ворота 20а. Капонир майора Гаврилова
  8. 21. 98-й отдельный противотанковый артиллерийский дивизион
  9. 22. 44-й полевой автохлебозавод 23. Склады
  10. 24. Пороховой погреб 33. Дот 62-го укрепрайона (УР)

Волынское укрепление (Госпитальный или Южный остров)

  1. 25. Кожно-венерологическое отделение госпиталя
  2. 26. Госпитальные сооружения 26а. Южные (Николаевские) ворота
  3. 27. Хирургическое отделение госпиталя
  4. 28. Штаб, библиотека, приемный покой госпиталя
  5. 29. 95-й медсанбат 30. Дома начальствующего состава
  6. 31. Полковая школа 84-го стрелкового полка
  7. 32. Пороховой погреб 33. Доты 62-го укрепрайона (УР)

Тереспольское укрепление (Пограничный или Западный остров)

  1. 33. Доты 62-го укрепрайона (УР) 34. Гаражи 17-го погранотряда
  2. 35. Пороховой погреб 36. Казармы и квартиры командиров

36а. Варшавский проезд                               37. Склады                 38. Столовая

  1. 39. Магазин военторга 40. Конюшня
  2. 41. Пороховой погреб 42. Казарма транспортной роты
  3. 43. Командирские дома 44. Баня
  4. 45. Пороховой погреб 46. Спортплощадка
  5. 47. Школа шоферов Белорусского пограничного округа

Перевод выполнил Василий Ристо

BA-MA, RH 20-4/192 (архивный фонд 4-й Армии вермахта)

Секретно

Копия

45-я пехотная дивизия                              Штаб-квартира дивизии 08.07.1941

Боевой отчёт о взятии Брест-Литовска

    Задача дивизии, приложение сил и план артиллерийского огня исходят из приказа дивизии и приказа артиллерии (см. приложение)

                   22.06

      Артиллерийский план наступления был разработан не столько с расчётом на его действительное воздействие, как на его внезапность. Таким он должен был быть, так как, несмотря на многочисленные запросы дивизии, оснащение было недостаточным и артобстрел не мог быть долговременным с учетом необходимости использования морального воздействия огня тяжёлых реактивных миномётов. Так как тяжёлые реактивные миномёты должны были стоять заряженными на почти открытых огневых позициях (на расстоянии выстрела!), то было необходимо, чтобы они открыли огонь одновременно с началом наступления, и пехота под прикрытием их огня несколько минут спустя пошла в атаку. Было бы желательно вначале провести длительную артподготовку и только потом открыть огонь тяжёлыми реактивными миномётами, но из-за опасности, что эти орудия с боеприпасами могли быть поражены огнём противника, эту мысль пришлось отставить.

      То, что тяжёлые реактивные миномёты не способны разрушить подвалы и другие укрытия крепости, было известно и неоднократно подчёркивалось командиром дивизии как особая слабость артиллерийского воздействия.

      Распределение огня тяжёлых реактивных миномётов приблизительно соответствовало предложению командира 4-го полка тяжёлых реактивных миномётов для особого применения, только комдив приказал сосредоточить больше огня на главном острове, чем было ранее предложено.

      Артиллерийское вооружение дивизии должно было вначале состоять — кроме дивизионной артиллерии (9 лёгких, 3 тяжёлых батареи) — только из тяжёлых реактивных миномётов (9 батарей пусковых установок, 2880 выстрелов) и двух 60-см орудий; последние из-за того, что они могли производить только один выстрел каждые 5 минут и из-за ограниченности поля обстрела могли лишь короткое время участвовать в наступлении.

      Обоснованные этими аргументами просьбы об усилении артиллерии и личное вмешательство генерал-лейтенанта Хайнеманна (Heinemann), высокопоставленного артиллерийского командира 302-й (?), привели к тому, что дивизии были приданы 9 мортир (210-мм тяжелая гаубица, вес снаряда -113 кг прим. ред.) с небольшим числом обслуживающего персонала, так что дивизия за несколько дней до наступления создала из собственных сил слаженно работающий мортирный дивизион, а также действия командира артиллерии 27-й (?), который с честью выдержал испытания в тяжёлые дни наступления, командуя ведением огня. Кроме того, командир 12-го армейского корпуса перенёс на крепость огонь двух мортирных дивизионов, принадлежавших 31-й и 34-й дивизиям; достаточным это усиление всё же не было.

 

 

 

                   22.6

       Внезапность, которую оказали на русских огонь артиллерии и реактивных миномётов, а также очень энергично проведённое наступление пехоты, привели в начале к следующим результатам:

      1) Железнодорожный мост через р. Буг был взят в результате смелой вылазки, взывчатка удалена и мост вместе другим мостом меньшего размера обезопасены. Переход войск по железнодорожному мосту стал возможен.

      2) Наступление 130-го пехотного полка южнее крепости и города Брест-Литовска привело к тому, что до обеда были заняты неповреждёнными важные для прохода первой танковой колонны мосты через р. Мухавец юго-западнее и юго-восточнее города; штурмовые лодки 81-го сапёрного батальона, которые поднялись вверх по течению р. Мухавец, сыграли значительную роль при взятии мостов. Мосты удерживались против русских контрударов, в которых использовались танки, при этом 12 русских танков было уничтожено усиленным 130-м пехотным полком.

      3) Мост через р. Буг на южной окраине крепости был быстро наведен; кроме того 81-й сапёрный батальон под огнём противника построил 8-тонный временный мост на северной окраине крепости.

      Однако очень скоро (около 5.30 — 7.30) стало ясно, что позади наших прорвавшихся вперёд рот русские сформировались и начали очень упорно и стойко защищаться как стрелковым оружием, так и с использованием находящихся в крепости 35-40 танков и бронированных разведывательных машин; при этом выявилось, что они хорошо обучены снайперскому мастерству в стрельбе с деревьев, с крыш и подвалов и, достигая при этом большой скорострельности, вскоре причинили нам большие потери в офицерах и унтер-офицерах. Страх быть расстрелянным при взятии в плен — как комиссары учили солдат — вероятно очень способствовал решению защищаться до последнего.

      В ранние предобеденные часы стало ясно, что артиллерийская поддержка ближних боёв в крепости невозможна, так как наша пехота тесно переплелась с русской, и наши боевые порядки в сплетении построек, кустов, деревьев, развалин частью невозможно определить, а частью они даже отрезаны или окружены русскими очагами сопротивления. Многократные попытки действовать отдельными орудиями, танками и легкими гаубицами стрельбой прямой наводкой не удавались из-за недостаточного обзора и из-за угрозы поразить своих солдат и, кроме того, из-за большой толщины стен крепости.

      Также ничего не смогла сделать и проходившая после обеда мимо крепости батарея «штурмовых орудий» (самоходка на базе среднего танка с короткоствольной 75-мм пушкой, прим. ред), которую командир 133-го пехотного полка по собственной инициативе подчинил себе. Также и введение в бой новых сил 133-го пехотного полка (до этого резерв корпуса) на южном и на западном островах начиная с 13-15 не принесло изменения ситуации: там, где русские изгонялись, выкуривались из подвалов, домов, канализации и других закоулков, появлялись новые и стреляли превосходно, так что наши потери увеличивались.

      Для уничтожения русских танков, которые могли прорваться из крепости в сторону города и для зачистки города севернее северного острова в сторону ж/д станции (северо-западнее города Брест-Литовска) был выведён 45-й истребительно-противотанковый дивизион (без одной роты — она была придана 130-му пехотному полку), где дивизион многократно имел возможность поражать русские танки.

      Около 13-50 командир дивизии, находившийся в 135-м пехотном полку (северный остров), лично убедился в том, что ближним (рукопашным) боем крепость не взять и решил около 14-30 так отвести свои войска с тем, чтобы крепость была окружена со всех сторон и затем (ориентировочно после ночного отступления, начиная с раннего утра 23.6.) провести тщательно пристрелянный и наблюдаемый разрушительный огонь, который должен изнурить и уничтожить русских. Это решение было в 18-30 вполне определенно одобрено главнокомандующим 4-й Армии. Он не хотел ненужных потерь, т.к. движение немецких войск по шоссейной и железной дороге уже сейчас стало возможным; воздействие на них противника допускать было нельзя, а в остальном русских следовало выморить голодом.

      Вечером 22.6. были отданы приказы на выход из крепости и её окружение 133-м пехотным полком с I-м дивизионом 98-го артиллерийского полка (город Брест) и II-м дивизионом 98-го артиллерийского полка с запада, юга и востока, и 135-м пехотным полком с III-м дивизионом 98-го артиллерийского полка с севера, в основном на внешнем валу.

     Для ведения поражающего огня упомянутый выше 854-й частично моторизованный дивизион 21-см мортир (12 орудий), находящийся на позициях в районе Koroscyn 31-й дивизии был подчинён 45-й дивизии. Три стационарных мортиры 34-й дивизии были также подчинены 45-й дивизии, но из-за недостатка персонала и средств связи они не могли быть использованы; однако их боеприпасы были подвезены и использовались для усиления огня.

                   23.6

      Ночью проникшие на территорию крепости части 133-го и 135-го полков были согласно приказа отведены на позиции окружения крепости. К большому сожалению русские очень быстро заняли оставленные нами помещения, при этом группа немецких солдат (пехотинцы и сапёры, их число на тот момент ещё не было известным) осталась окружённой в крепостной церкви на главном острове; временами с ними ещё была радиосвязь, и у них находилось какое-то количество пленных русских.

      С 5-00 начался наблюдаемый (прицельный) обстрел главного острова и южной части северного острова, при котором тщательное пристреливание большими орудиями чередовалось со шквальным огнём; во время огня активность русских снайперов на деревьях обычно снижалась, но в затишьях между обстрелами тотчас упорно и с успехом вновь возобновлялась; обнаружить этих отлично спрятанных в маскировочной одежде стрелков было очень сложно.

      Примерно в 9-00 верховное командование 4-ой Армии предложило поставить автомобиль с громкоговорителем, по которому русским должна была быть разъяснена бесполезность их сопротивления и потребована их сдача. Несмотря на это средство, дивизия пыталась подчинить себе проходящие мимо танки, т.к. было очевидно, что только таким образом можно действительно очистить острова и обойтись без неизбежных при окружении потерь. Тем временем планомерный разрушительный огонь продолжался. В 14-00 прибыл вначале маленький а затем и более крупный пропагандистский автомобиль с громкоговорителем; после записи подходящего текста они были отправлены с учётом направления ветра в 135-й полк (северный остров) и должны были, после проведённого с 17-00 до 17-15 усиленного обстрела, потребовать от русских в течение полутора часов сдаться в плен.

      Действительно, по этому требованию, в то время как артиллерия резко смолкла, после 18.30 сдалось примерно 1900 русских; возникло впечатление, что воля к сопротивлению у русских значительно ослабла, и что при возобновлении артиллерийского огня и пропагандистской акции крепость падёт без новых потерь с нашей стороны. Поэтому автомобиль с громкоговорителем ещё вечером был отправлен в 133-й пехотный полк (южный остров), чтобы и там потребовать прекратить сопротивление. Однако пропаганда здесь не смогла быть услышана, так как с наступлением темноты русские предпринимали сильные попытки вырваться в сторону города на северо-восток и на восток, и сильный заградительный огонь артиллерии и пехоты заглушил звук громкоговорителя.

                   24.6.

      После попыток прорыва и оживлённого ночного огня русских стало ясно, что сдалась лишь небольшая, не желающая воевать часть русских, другие же были полны решимости к дальнейшей борьбе и отвергали всякую капитуляцию; по высказываниям пленных, это были офицеры и комиссары, которые частью письменно обязались сопротивляться до последнего, а также частью и их солдаты, которых они заставляли держаться до последнего, угрожая расстрелом и запугивая, что немцы их всё равно расстреляют.

         Комдив принял решение, продолжая обеспечивать безопасность движения на автомобильном и железнодорожном мостах, вначале снова ввести в действие артиллерию, при этом медленный разрушительный огонь должен был чередоваться с сильнейшим объединённым огнём. В перерывах между обстрелами должны были снова и снова повторяться требования о сдаче, чтобы поколебать решимость русских сопротивляться. В беседе комдива с начальником штаба 4-ой Армии это решение было однозначно поддержано, начальник штаба указал на мнение командующего Армией — напрасно крови не проливать, главное — это обеспечить движение на дороге для танков.

      Продолжать артиллерийский обстрел было тяжёлым решением, т.к. окружённые в крепостной церкви продолжали держаться, и в моменты, когда удавалось связаться с ними по радиосвязи, просили помощи; чтобы не вызвать у них потерь, церковь и её ближайшее окружение не подвергались обстрелу, а тяжёлый реактивный миномёт вообще не использовался (т.к. эта система обладала очень высоким рассеиванием снарядов при стрельбе, прим. ред.), хотя к нему ещё имелось 150 снарядов. До обеда сдались отдельные русские.

      С 11-30 до 11-45 было запланировано новое сильнейшее массирование огня с последующей затем перерывом и требованием о сдаче по громкоговорителю. Незадолго до этого удалось вновь установить радиосвязь с окружёнными в церкви крепости и узнать, что там на пределе сил держатся как минимум 50 человек, часть из них ранена. Вследствие этого было срочно принято решение о том, что в 11-45, когда артиллерия резко прекратит огонь, вместо пропагандистской акции послать к церкви сильный штурмовой отряд из состава 133-го пехотного полка с задачей вызволить осаждённых.

      Используя действие особенно сильного артиллерийского обстрела с 11-30 до 11-45  133-му полку удалось освободить приблизительно 50 осаждённых и одновременно занять главный остров за исключением нескольких домов; также западная часть северного острова была занята 135-м полком, позже и южный остров вторым батальоном 133-го полка; при этом было  взято 1250 пленных. Очагами сопротивления русских оставались части некоторых домов и так называемый «Дом Офицеров» на главном острове, восточная часть северного острова (восточнее дороги, ведущей с севера на юг), главным образом вал у северного сооружения (? в оригинале Werk) и восточный форт.

      После обеда, во время зачистки главного острова, русские, примерно в составе роты, попытались прорваться через 1-е шоссе в сторону моста через р. Мухавец; они были уничтожены. Оживлённый огонь, который русские вели из своих очагов сопротивления, давал повод ожидать ночью новых попыток прорыва. Поэтому для прикрытия слабого места в кольце окружения между 135-м пехотным полком и 3-м батальоном 133-го полка был ещё поставлен 45-й разведывательный батальон. Русские пехотинцы с танками, действительно, пытались ночью пробиться из окружения, но были отбиты.

      Полевой командный пункт дивизии был перенесен из Тересполь в Брест-Литовск.

                   25.6.

      С раннего утра продолжалась зачистка очагов сопротивления, при этом командиру 135-го пехотного полка были подчинены ещё 2-й батальон 130-го пехотного полка и 45-й разведывательный батальон с 3-м батальоном 133-го пехотного полка для зачистки северного острова. Применение артиллерии из-за тесноты не было возможным. Огневые средства пехоты оказались бессильны из-за большой толщины стен; тяжёлые танки и «штурмовые орудия» могли бы действовать с успехом, но их не было. Один исправный огнемёт 81-го сапёрного батальона без прикрытия танками не мог приблизиться к зданиям, поэтому дивизия пыталась восстановить и использовать несколько трофейных русских танков, на что можно было рассчитывать к 26.6. Кроме того, ночью командование 4-й Армии по нашему запросу подчинило 45-й дивизии 28-й танковый взвод (три французских танка Somua); введение их в действие ожидалось не ранее 26.6.

      Чтобы положить конец фланкирующему огню по северному острову из «Дома Офицеров» на главном острове, что оказывало очень неприятное действие, 81-му сапёрному батальону было поручено группами взрывников очистить этот дом и другие части. С крыши дома заряды взрывчатки были подведены к оконным проёмам и приведены в действие; были слышны крики и стоны раненых взрывами русских, но они продолжали стрелять. Так день прошёл в постоянных ближних боях и приготовлении танков.

                  26.6.

      На главном острове 81-й сапёрный батальон провёл заранее подготовленный большой взрыв; из дома, у которого боковая кирпичная стена метровой толщины была вдребезги разбита, было выведено приблизительно 450 пленных, часть из них принадлежала школе коммунистических руководителей. Таким образом был устранен фланкирующий обстрел северного острова. Поэтому сразу после этого могла быть так проведена зачистка северного острова, так как из очагов сопротивления остался только восточный форт. Взять его средствами пехоты было невозможно, так как из глубокого рва с многочисленными капонирами в контрэскарпе и из подковообразного двора вёлся мощный винтовочный и пулемётный огонь, поражавший каждого приближающегося.

      Оставалось только одно решение — принудить русских к сдаче голодом и особенно жаждой, а кроме того использовать все средства, ускоряющие изнурение противника: постоянный огонь из тяжёлых минометов, чтобы мешать его передвижению во рве или во дворе, прямой обстрел танками, требование о сдаче голосом (через мегафон) или бросанием записок в ров с его верхнего края и прочее. Французские и русские трофейные танки ещё не были готовы к применению.

                   27.6.

      От перебежчика из восточного форта стало известно, что там держат оборону приблизительно 20 офицеров и 370 человек с одним счетверённым пулемётом, 10-ю лёгкими пулемётами, 10-ю пистолет-пулеметами, 1000-ю гранатами, большим количеством боеприпасов и продовольствия. Воды мало, но её добывают из выкопанных ям. В форту есть женщины и дети. Душой сопротивления являются один майор и один комиссар, большинство окружённых из 393-го зенитного дивизиона 42-й стрелковой дивизии.

      Наконец, к обеду стало возможным ввести в сражение один французский танк Somua (два других танка 28-го танкового взвода были неисправны) и один русский трофейный танк (второй из-за частых отказов мотора был только условно пригодным); с их огнём по окнам и амбразурам русские стали намного тише, но успех не намечался.

      В дальнейшем были отремонтированы ходовая часть и орудие (восстановлен частично удалённый затвор) «штурмового орудия», которое 22.6 была оставлено повреждённым на северном острове и попало в руки русским, а затем было снова введено в строй, и к ней подвезены боеприпасы. Отельные очаги сопротивления (одиночные русские всё еще стреляли из немыслимейших укрытий, как-то: мусорные вёдра, кучи тряпья и т.д.) были зачищены. Из восточного форта всё ещё велась стрельба.

                   28.6.

      Обстрел восточного форта танками и восстановленным «штурмовым орудием» продолжался без видимого успеха. Обстрел 88-мм зенитной пушкой тоже был безуспешным. Поэтому командир дивизии потребовал связаться с лётчиками на аэродроме Малашевичи (Malaszewicze), чтобы проверить возможность бомбометания. Результат: бомбы сбросить можно, для этого необходимо оттянуть свои войска за внешний вал и до западного форта. Передислокация была проведена после обеда под прикрытием плотного огня, чтобы русские не смогли вырваться из восточного форта. К сожалению, небо затянулось низкой облачностью, и бомбовый удар 28.6. оказался невозможен. Тесный охват восточного форта был восстановлен; ночью для освещения форта использовались русские прожекторы (частично импровизированы из автомобильных фар).

      Русские всё ещё отвечали на каждое неосторожное приближение.

      Численность сил, занятых осадой, уменьшается, чтобы частично предоставить войскам необходимый им отдых.

                   29.6.

      После 8-00 самолёты сбросили несколько 500 кг бомб без заметных последствий, столь же мало эффективными оказались новые интенсивные обстрелы восточного форта танками и «штурмовым орудием», хотя в стенах были заметны некоторые разрушения.

      На 30.6. готовилась атака с бензином, маслом и жиром, которые в бочках и бутылках должны были быть сброшены в ров и зажжены ручными гранатами или сигнальными ракетами.

      После обеда самолёты продолжили налёты с 500 кг бомбами. Когда при этом была сброшена одна 1800 кг бомба, которая попала в угол стены рва и своим взрывом сотрясла весь город Брест, сопротивление русских ослабло. Пропустив вперёд некоторое количество женщин с детьми, вечером сдались 389 человек; от своего командира, майора, они теперь получили разрешение сдаться. Они совсем не были потрясёнными, выглядели крепкими и хорошо питавшимися, создавали впечатление дисциплинированности. Майор и комиссар найдены не были, по сведениям, они застрелились.

                   30.6.

      Ранним утром восточный форт был полностью обыскан, собраны несколько русских раненых и лежавшие перед ними убитые немцы. Найдено большое количество боеприпасов. Некоторые плохо просматриваемые помещения были выжжены.

      Во всё время боевых действий командование могло кроме радиосвязи пользоваться также и проводной связью, которую батальон связи, несмотря на большое количество водных преград и постоянный огонь противника, сохранял образцовым образом.

         В результате тяжёлых боёв дивизии с 22 по 29. 6.41 можно констатировать:

      1) Крепость и город Брест-Литовск заняты и таким образом движение по важнейшим путям снабжения (1-я танковая дорога и железная дорога Варшава, Брест-Литовск) на восток стало возможным и надежно прикрытым.

      2) Крупные силы двух русских дивизий (6-й и 42-й) уничтожены, среди прочих захвачены следующие трофеи:

а) оружие:      14.576 винтовок

                        1.327 пулемётов

                        27 минометов

                        15 орудий 7,5-см

                        10 орудий 15-см

                         5 гаубиц 15-см

                         3 пехотных орудия         всего =103 орудия

                         6 зенитных орудий

                         46 противотанковых пушек

                         18 прочих пушек

  1. b) лошади: 780 лошадей
  2. c) подвижные средства: 36 танков и гусеничных машин

                              около 1500 автомобилей, в большинстве непригодных

Пленными взято:

                              101 офицер

                           7.122 унтер-офицера и солдата

Кроме того у русских тяжёлые потери убитыми.

                   На основании полученного опыта можно доложить:

         1) Против старых укреплений с толстыми кирпичными стенами, укреплёнными бетоном, с глубокими подвалами и многочисленными непросматриваемыми и неясными закоулками и тайниками сильный короткий артиллерийский удар бесполезен; необходим продолжительный разрушительный огонь с наблюдением, чтобы его действие дошло до глубины укреплённых помещений.

      Использование отдельных «штурмовых орудий», пушек, танков и т.д. из-за непросматриваемости многих закоулков крепости и большого числа возможных целей очень сложно и из-за толщины стен и сооружений не ведёт к успеху.

      Особенно непригодна для таких целей тяжёлая реактивная установка залпового огня.

      Воздушные удары самыми тяжёлыми бомбами есть отличное средство для морального потрясения гарнизона.

         2) Внезапное нападение на крепость, в которой находится решительный защитник, стòит много крови. Эта азбучная истина в Брест-Литовске вновь подтвердилась. И для короткой внезапной схватки нужны мощные артиллерийские силы.

         3) Русские сражались в Брест-Литовске неимоверно выносливо и стойко, показали отличную солдатскую выучку и в большинстве своем проявили заслуживающую уважения готовность сражаться.

      45-я дивизия поставленную ей задачу выполнила. Потери были тяжёлые; они составляют:

      32 офицера, 421 унтер-офицер и солдат убиты или пропали без вести

      31 офицер, 637 унтер-офицеров и солдат ранены

      Несмотря на эти потери и на выносливость и смелость русских, твёрдый воинский дух дивизии, которая получает своё пополнение главным образом из верхнедунайской области (т.е. Австрии, прим. ред.) малой родины фюрера и верховного главнокомандующего, образцово выдержал до последнего дня кровавые ближние бои.

                                      Подписал Шлипер (Schlieper)

      Копия верна, капитан

     (подпись неразборчива)