Глава 3. ОХРАНА И ЗАЩИТА ГРАНИЦ РОССИИ
(1613-1725)
Период с 1613 по 1725 г. стал для народов, населявших бескрайние просторы русской равнины, поистине судьбоносным. Главной чертой его было развитие центростремительных тенденций во многих областях государственной жизни, высвобождение накопленного социально-политического потенциала. Коснулось это всех сторон жизни, отразившись и на формировании территории, и на политике молодого Российского государства, и на культурно-исторических судьбах не одного поколения россиян. Сравнивая молодую Россию с боевым луком, можно сказать, что он, сгибаемый вековой усобицей и бесконечными вражескими разорительными набегами, достигнув критической точки, выстрелил. И на «острие событий» волею народа оказались первые цари из династии Романовых.
3.1. СТАНОВЛЕНИЕ ИМПЕРИИ, ФОРМИРОВАНИЕ ЕЕ ТЕРРИТОРИИ
Смутное время, как событие, по выражению В.О. Ключевского, «роковое и случайное», стало серьезной проверкой жизненных сил Руси, однако «общество не распалось: расшатался лишь государственный порядок». Смута, которая была, несомненно, большой бедой, вместе с тем имела и положительные последствия. «Казацкие и польские отряды, медленно, но постепенно вразумляя разоряемое ими население, заставили, наконец, враждующие классы общества соединиться не во имя какого-либо государственного порядка, а во имя национальной, религиозной и просто гражданской безопасности, которой угрожали казаки и ляхи».
Вытеснение врагов с территории Московии за ее пределы закономерно поставило вопрос о восстановлении государственного порядка. Инициатива выбора царя принадлежала вождям земского и казачьего ополчения князьям Д.М. Пожарскому и Д.Т. Трубецкому.
Призванные их письмами, уже в начале 1613 г. в Москву со всех русских земель стали съезжаться земские выборные.
21 февраля 1613 г. специально созванный Земский собор объявил русским царем 17-летнего Михаила Романова. Юный царь не претендовал на абсолютизацию собственной власти. Работу по устроению государства возглавили Земские соборы, регулярно собиравшиеся до 1619 г., то есть до того момента, когда к фактическому руководству страной пришел вернувшийся из польского плена патриарх московский Филарет — отец Михаила Романова. При нем «установился постоянный состав правительства, в государстве был наведен относительный порядок, и нужда в регулярных Земских соборах отпала. Их функции стал успешно выполнять тогдашний государственный аппарат — приказы, в которых служили дьяки».
Процесс становления государства серьезно осложнялся из-за внешних угроз и, прежде всего, агрессивной политики Швеции и Польши, претендовавших на русские земли. Неспокойно было и дома. Не случайно XVII в. получил название «бунташного». Однако и бунты были весьма своеобразные. Так, за все время правления Михаила Романова (1613—1645) произошло только одно серьезное крестьянское выступление, которое как зеркало отразило новые тенденции государственной жизни. В 1615 г. около 20 тыс. человек подошли к Москве и потребовали, чтобы царь исключил их из крестьян и зачислил на военную службу.
Одну из главнейших своих задач первые Романовы видели в территориальном укреплении государства. Историки подсчитали, что в период между серединой XVI и концом XVII в. Москва приобретала в среднем в год по 35 тыс. км2 территории. Однако и без этих присоединений к середине XVII в. Россия была самым большим государством мира. Этому немало способствовало освоение сибирских земель. Московские цари, вдохновленные успехами, были склонны соотносить усиление и укрепление своей политической власти с расширением территории государства. Иными словами, чем больше подвластная территория, тем крепче и сильнее власть.
Такая направленность государственной политики требовала постоянного согласования своих интересов с интересами соседей. Начало положил Столбовской 1617 г. договор со Швецией, по которому Москве были возвращены Новгород и некоторые другие города. Но при этом под властью шведского короля Густава-Адольфа оставалось Финское побережье от Нарвы до города Корелы, а также старые русские города Иваноград, Ян, Копорье, Орешек. Россия в итоге лишилась выхода к Балтийскому морю. Заключенное в 1618 г. с польским королем Сигизмундом Деулинское перемирие, формально объявившее на 14 с половиной лет мир на западных границах Московии, не решило проблемы Смоленска и Северских городов. «Таким образом, к концу 1618 г. территория Русского государства была освобождена от врагов, за исключением земель, отошедших к Швеции по Столбовскому миру и оставшихся под властью Польши по Деулинскому перемирию».
Важный шаг в области упрочения государства был сделан в 1619 г., когда патриарх Филарет, носивший титул «великого государя», приказал «произвести полную опись всех населенных земель государства в “дозорных книгах” и “писцовых книгах”». В результате территория государства была закреплена законодательно. Это обстоятельство имело чрезвычайно важное значение, особенно в условиях постоянных земельных споров и столкновений с агрессивными соседями, среди которых числились не только Швеция и Польша, но и Крымское ханство и Турция. Приобретение в рассматриваемый период земель донского казачества только усугубило решение проблем на южных рубежах Московии. «Казаки в пору после смуты направили свои усилия на грабежи Крыма и Северной Анатолии е| Турции». Чтобы противостоять разбойничьим набегам, Турция построила в низовьях Дона крепость Азов, которая перекрывала своим огнем казачьи пути. Казаки, возмущенные действиями соседей, в 1637 г. взяли Азов, что серьезно осложнило отношения Москвы с Константинополем. И даже после возвращения в 1641 г. Азова Турции они оставались более чем натянутыми.
^Постоянные набеги крымских ханов на южные пределы Московии вынудили ее принять ответные меры. В 1638 г. по указу Михаила Романова началась реконструкция Засечной черты. Центр оборонительной системы было решено перенести значительно южнее в Белгород. Непосредственно этим событиям предшествовали походы Польши и Крымского ханства на Москву в 1632—1633 гг.
Активизация наступательной территориальной политики Московии пришлась на царствование Алексея Михайловича (1645— 1676), прозванного Тишайший. Этот царь сделал исключительно много для упрочения позиций государства, несмотря на нескончаемые бунты (медные, соляные, разинщину) и войны. Россия обустраивалась, всеми своими силами устремляясь в новые жизненные пространства.
Прежде всего это коснулось юго-западного направления, где с 1648 г. началась освободительная борьба Украины против Речи Посполитой. Руководил борьбой Богдан Хмельницкий — православный шляхтич русского происхождения, бывший офицер пограничных войск Польши. Появилась реальная возможность возвращения Москве смоленских земель, которая возросла в связи со смертью в том же году польского короля Владислава. Уже зимой 1649 г. Алексей Михайлович направил новому королю Польши Яну-Казимиру посольство с миссией предъявить требование о возвращении Смоленска. Получившие отказ послы на обратном пути встретились с Богданом Хмельницким. Гетман пытался убедить Москву в лице царских сановников в необходимости ведения совместной войны с Польшей.
Война вспыхнула после того, как 8 января 1654 г. в соответствии с решением Переяславской Рады Украина вошла в состав России. В результате к 1667 г. к Москве отошли земли по левому берегу Днепра и Киев, а также ей были возвращены Смоленск и Северские земли. Одновременно Россия получила мощную силу — запорожских казаков — в борьбе против татар и поляков на границе государства. Теперь ареной борьбы противоречий между Россией, Польшей и Крымом стали украинские степи. Военное вмешательство шведов в 1656—1659 гг. не изменило ход событий. Андрусовское перемирие с Польшей 1667 г. закрепило создавшееся положение.
Годы правления Алексея Михайловича ознаменовались также возросшей активностью в освоении русскими сибирских просторов. Вместе с казаками активно шло в Сибирь население Русского Севера. К началу царствования Тишайшего были освоены бассейны рек Лены и Енисея, где возникли города Томск, Енисейск, Якутск, Красноярск, Иркутск. В 1645 г. экспедиция В.Д. Пояркова достигла Охотского моря, в 1648—1649 гг. Ерофей Хабаров прошел средним течением Амура, в 1652 г. казаками П.И. Бекетова началось освоение даурских земель, издавна манивших своими несметными запасами серебра. Трудно переоценить значение основания в 1644 г. на р. Исеть в Уральском регионе знаменитого Долматова монастыря, который сыграл впоследствии «важную роль в распространении христианства на востоке Российской империи». В результате буквально за десятилетия русский народ освоил колоссальные, хотя и малонаселенные пространства на востоке Евразии, сдерживая при этом агрессию Запада… Колонизация Сибири русскими не вела ни к истреблению, как поступали, например, англосаксы по отношению к североамериканским индейцам, ни к работорговле, ни к жестокой эксплуатации, подобно той, которую практиковали голландские купцы с яванцами. А ведь к тому времени и англосаксы, и французы, и португальцы, и голландцы переживали эпоху Просвещения и гордились своей «цивилизованностью». О том, какие территории относились к пределам государственной компетенции России, свидетельствует титул Алексея Михайловича, официально признанный к 1656 г. соседями. Царь являлся: «… всея Великие и Малые и Белые России Самодержцем Московским, Киевским, Владимирским, Новгородским, царем Казанским, царем Астраханским, царем Сибирским. Государем Псковским и Великим князем Литовским, Смоленским, Тверским, Волынским, Подольским, Югорским, Пермским, Вятским, Болгарским и иных Государем и Великим Князем Нова- города, Низовские земли, Черниговским, Рязанским, Полоцким, Ростовским, Ярославским, Белозерским, Удорским, Обдорским, Кондийским, Витебским, Мстиславским и всея Северные страны Повелителем и Государем Иверские земли, Карталинских и Грузинских Царей и Кабардинские земли, Черкасских и Горских князей…».
Наследнику Алексея Михайловича 14-летнему царевичу Федору пришлось вести войну с турками, начатую из-за малороссийских приобретений Москвы еще во времена отца. В результате заключенного в 1681 г. в Бахчисарае перемирия Россия отдала Турции опустошенные правобережные земли по Днепру и город Чигирин, полностью сохранив для себя более населенную и стратегически значимую левобережную часть. После смерти в 1682 г. Федора власть перешла к царевне Софье — сестре будущего императора России Петра I, которая правила до 1689 г. За эти семь лет, нелегких для России, в условиях постоянного социального брожения произошли значительные события на востоке страны. Выйдя на границы Китая, казаки столкнулись с маньчжурами, которые вскоре потребовали снести крепость Албазин, построенную в 1656 г. Несколько тысяч маньчжур напали на казачий гарнизон. Крепость была сожжена, но через два года ее вновь отстроили. И она стала камнем преткновения в отношениях казаков и маньчжурской администрации. Вскоре начались переговоры о мире, которые с русской стороны вел стольник Ф.А. Головин. 27 августа 1689 г. в Нерчинске был подписан мирный договор с маньчжурской Цинской империей, который позволил урегулировать отношения между государствами. Этот договор действовал почти 200 лет, до середины XIX в.
Два крымских похода, предпринятые фаворитом Софьи князем В.В. Голицыным (1687, 1689), оказались неудачными. Положение царевны было подорвано. Таким образом, была подготовлена почва для прихода нового царя. И этим царем стал Петр Алексеевич (1682—1725), формально взошедший на престол вместе с братом Иваном в 1682 г. В России наступила новая эпоха.
На рубеже XVII—XVIII вв. внешнеполитическая активность Российского государства значительно возросла. Царь Петр I вел многолетние войны на северо-западе и юге страны. В 1721 г. он принял титул императора Всероссийского. Его замыслы отвечали насущным общегосударственным интересам. Важнейшей проблемой было отсутствие у России выхода к Балтийскому и Черному морям. Без прямых и удобных морских коммуникаций со странами Западной Европы Российское государство оказывалось обреченным на отставание в социально-экономическом и политическом развитии, на подчиненные роли в европейской политике, на потерю выгодных торговых связей.
Потенциально к концу XVII в. Россия располагала значительными материальными и людскими ресурсами, но, чтобы использовать их в борьбе за выход к морям, необходимы были глубокие перемены почти во всех областях государственной и хозяйственной жизни страны. Реформы Петра I позволили создать новый аппарат власти, армию и флот, способные выдержать противоборство с вооруженными силами ведущих европейских держав. Внешнеполитические интересы стали мощным двигателем внутренних преобразований, которые, в свою очередь, давали возможность выдвигать масштабные и смелые внешнеполитические планы по мере укрепления военно-экономической силы России.
Войну на южных рубежах государства Петр I «унаследовал» от правительства царевны Софьи (1682—1689). На южном направлении России противостояло Крымское ханство, занимавшее Крымский полуостров, степи Северного Причерноморья и правобережье Кубани. Хан считался вассалом турецкого султана. Османская империя контролировала политику Крымского ханства и при необходимости оказывала ему дипломатическую и военную помощь. Турецкие гарнизоны занимали важнейшие пункты побережья Крыма и Северного Причерноморья в низовьях Дона, Днепра, Южного Буга, Днестра.
В 1695 г. под руководством Петра I возобновились наступательные действия русских войск. На следующий год с помощью флота был взят Азов, пали крепости в низовьях Днепра. Петр I оказался перед выбором: или вступить в широкомасштабную войну с Османской империей, или ограничиться достигнутым и заняться укреплением южной границы России, переключившись на борьбу со Швецией за выход к Балтике. Сложившаяся к тому времени расстановка сил в Европе, большая стратегическая и военная ценность Балтийского бассейна предопределили решение царя в пользу второго варианта.
3 (14) июля 1700 г. в Константинополе (Стамбул) был подписан мирный трактат с Турцией сроком на 30 лет. В нем предусматривалась передача России Азова с прилегающими окрестностями, включая участок морского побережья, на котором впоследствии Петр I основал крепость Таганрог. Россия же разрушала свои и возвращала захваченные в ходе войны турецкие крепости на Днепре. Кроме того, она прекращала многолетнюю уплату Крымскому ханству денег в виде «откупа» от татарских набегов.
Размежевание земель по Константинопольскому трактату 1700 г. затянулось и было завершено только в 1705 г. В результате Россия получила участок побережья Азовского моря от р. Ея до р. Миус. Дальше граница шла в направлении на р.Конские Воды, пересекала Днепр в устье р. Каменки и доходила до р.Южный Буг выше устья впадающей в него р. Ташлык.
Новая граница практически не была укреплена, а между Южным Бугом и Днепром не ставились пограничные знаки. Для Крымского ханства строительство укреплений запрещалось ст. 5 Константинопольского договора 1700 г. Царское правительство не создавало укрепленной пограничной линии по соображениям внешней й внутренней политики. С одной стороны, появление русских крепостей обострило бы отношения с Крымом и Турцией, а с другой приходилось учитывать позицию запорожского казачества, охранявшего границу. Запорожские казаки, имея внутреннее самоуправление, боялись лишиться вольностей и привилегий в случае размещения на своей территории регулярных войск. В непосредственной близости от границы с Крымским ханством кроме Таганрога была выстроена, только одна крепость — Каменный Затон на Днепре, рядом с главным центром запорожских казаков — Сечью.
Установленная в начале XVII в. российско-крымская граница просуществовала недолго, до русско-турецкой войны 1710—1711 гг. Османская империя объединилась с противниками России в Северной войне и пыталась воспользоваться сложной для Петра I обстановкой борьбы на два фронта для реванша за Азов.
В ходе военных действий против Турции русская армия во главе с царем попала в июле 1711 г. в окружение у р. Прут в Молдавии. Критическая ситуация заставила Петра I пойти на заключение Прутского мирного договора 12 (23) июля 1711 г. По его условиям Россия возвращала Османской империи Азов и уничтожала новопостроенные русские крепости Таганрог, Каменный Затон, Богородицк в низовьях р. Самары. В общей форме в нем говорилось о выходе из российского подданства запорожских казаков. Часть их вместе с кошевым атаманом К. Гордиенко встала на сторону Мазепы.
После разгрома под Полтавой в 1709 г. шведский король Карл XII вместе с изменившим России украинским гетманом Мазепой укрылся в турецких владениях. В1709 г. Сечь была разгромлена царскими войсками, большое количество запорожцев укрылось в низовьях Днепра на территории Крымского ханства.
В целом, благодаря стараниям российских представителей на переговорах, условия Прутского мира оказались довольно мягкими для России и не соответствовали той тяжести положения, в котором находились русские войска. Подстрекаемое шведским королем и французскими дипломатами, турецкое правительство пыталось исправить свой просчет и в 1712—1713 гг. дважды объявляло войну России. Однако до настоящих военных действий дело не доходило. К длительному, серьезному конфликту не были готовы обе стороны, и в конечном счете в Константинополе довольствовались некоторыми дополнительными уступками.
По Адрианопольскому трактату 13 (24) июня 1713 г. о перемирии на 25 лет Россия утратила территорию Запорожья. На левобережье Днепра граница устанавливалась посередине между реками Орель и Самара. Подтверждались условия Прутского мира о возврате Османской империи Азова с прилегающими окрестностями и о разрушении крепостей. Возводить укрепления в пограничной полосе между реками Орелью и Самарой, Азовом-и столицей донского казачества Черкасском запрещалось. В 1720 г. Адрианопольский договор о перемирии был заменен окончательным мирным договором; на тех же условиях.
Однако, несмотря на Адрианопольский мир 1714 г., набеги на южные районы Левобережной Украины и земли Донского казачьего войска продолжались. Царское правительство вынуждено было приступить к созданию Украинской пограничной линии между Днепром и Северским Донцом по р.Орель и содержать в помощь украинским и донским казакам крупные силы регулярной армии в полосе от Киева до Царицына.
Если проблема защиты от крымских набегов и выхода к Черному морю не была решена в петровское царствование, то на северо-западе, куда с 1700 г. направлялись основные силы, Петр I добился крупных успехов. Здесь противником России была Швеция. После захвата в 1620-х гг. у Речи Посполитой южной Эстонии, северной и Центральной Латвии Швеция владела всем Балтийским побережьем к северу от Риги.
Тяжелая русско-шведская так называемая Северная война 1700—1721 гг. завершилась победой русского оружия. По Ништадтскому мирному договору от 30 августа (10 сентября) 1721 г. Россия получала: Ингерманландию (Ижорская земля — юго-восточное побережье Финского залива, устье Невы), Эстляндию (север и центр современной Эстонии), Лифляндию (юг современной Эстонии, север и центр современной Латвии), Карельский перешеек, Моонзундские острова (Эзель (Сааремаа), Даго (Хийумаа) и др.) и города Ригу, Ревель (Таллин), Дерпт (Тарту), Нарву, Выборг, Кексгольм (Цри- озерск). Стороны условились о распределении мелких островов в Финском заливе и наметили в общих чертах линию сухопутной границы от побережья северо-западнее Выборга до оз.Пороерви в Карелии. При этом оговаривалось, что в Северной Карелии и на Кольском полуострове сохраняется довоенная граница.
Итоги работ по подробному описанию и демаркации русско-шведской границы в Карелии были закреплены в специальном соглашении от 19 (30) марта 1723 г. в Выборге. По условиям Ништадтского мира Россия уплатила Швеции в 1721—1725 гг. 2 млн. ефимков (талеров)’. Фактически это была компенсация за территории в Прибалтике. При всей значительности выплаченной суммы, конечно, нельзя и сравнивать ее с реальной ценностью приобретенных Россией земель и городов.
В тексте Ништадтского мира получили подтверждение привилегии дворянства и торгово-ремесленной верхушки городов Лифляндии и Эстляндии. Исторически эти сословия были представлены в Прибалтике некоренным населением — немцами. Рассчитывая найти в них опору, царское правительство было готово предоставить прибалтийским баронам и богатым бюргерам значительные права в местном управлении и суде. До 1782 г. в интересах немецких торговцев, промышленников и помещиков действовала внутренняя таможенная граница, отделявшая Эстляндию и Лифляндию от остальной территории империи.
После окончания Северной войны Петр I вновь обратил внимание на южные рубежи Российского государства. О возобновлении борьбы за Черноморское побережье речь пока не шла. Петр I поставил задачу овладеть Каспийским морем, по которому проходили важные торговые пути из России в Центральную и Переднюю Азию. Подразумевалось и укрепление российского влияния на Кавказе.
В первой четверти XVIII в. граница России в степях Северного Кавказа не была четко установлена и оформлена международными договорными актами. Фактически она проходила по южной грание расселения донских, гребенских, терских и волжских казаков. Здесь с 1710-х гг. начинается создание укрепленных линий. К югу от них располагались кочевья калмыков (до 70-х гг. XVIII в. калмыки кочевали как по правому, так и по левому берегу Волги) и ногайцев. В середине XVII в. калмыцкие ханы приняли российское подданство. Они обязались не нападать на российские земли и участвовать в военных походах российских государей. В остальных вопросах ханы сохранили самостоятельность. Примечательно, что отношения с ними в XVIII в. находились в ведении Коллегии иностранных дел.
В междоусобицах некоторые калмыцкие феодалы пытались найти поддержку у противников России, но в целом ориентация Калмыцкого ханства была пророссийской. От российских монархов калмыки получали защиту, пожалования и награды за службу.
Большинство же ногайских родов, кочевавших по правобережью Кубани, были вассалами крымских ханов. Вместе с крымскими татарами они совершали набеги на земли Донского казачьего войска и укрепленные пункты между Доном и Волгой.
В начале XVIII в. в российском подданстве состояли и отдельные правители Кабарды и Дагестана. Но их верность принятым обязательствам не отличалась постоянством, и случаи перемены подданства в зависимости от расстановки сил на Кавказе были нередки.
Ускорить принятие решения о походе на Каспий Петра I заставил внутренний кризис Персидского государства (Иран), под властью которого находилось южное и западное (к югу от Дербента) Каспийское побережье, С одной стороны, это облегчало действия русских войск, а с другой — следовало спешить, чтобы Россию в борьбе за «персидское наследство» не опередила Турция.
В 1722—1723 гг. русская армия и флот заняли ключевые пункты в приморской полосе Дагестана, Азербайджана, персидской провинции Гилян. Серьезного сопротивления со стороны персидского шаха Тахмаспа не последовало. Более того, он стал искать союза с Россией для борьбы с афганцами, захватившими значительную часть Персии, включая столицу Исфахан.
12 (23) сентября 1723 г. в Петербурге был подписан русско-персидский договор, по которому в обмен на помощь против афганских ханов Персия уступала России города Дербент, Баку с окрестностями, провинции Гилян, Мазандеран и Астрабад. Точные границы перешедших к России областей не определялись. Договариваться по данному вопросу с шахом Тахмаспом, пока тот не контролировал большую часть Персии, было бесполезно. е
Петр I намеревался продолжать вести политику активного вмешательства в персидские дела, но явно переоценил возможности России. Сил не хватило даже на занятие всех новоприобретенных провинций. В Астрабаде и Мазандеране (на южном берегу Каспия) русские войска и администрация так и не появились.
Действия Османской империи в 1723 г. еще более осложнили ситуацию. Турецкие войска вторглись на Восточный Кавказ и двинулись к Каспию с запада. Россия и Турция находились на грани войны. Но дипломатам Петра I все же удалось, хотя и с большим трудом, добиться признания Турцией приобретений России на Каспийском побережье. В русско-турецком Константинопольском договоре 12 (23) июня 1724 г. стороны разделили бывшие персидские владения на Восточном Кавказе и установили границу от Дербента до р. Куры. На местности пограничная линия была демаркирована русскими и турецкими уполномоченными в 1726—1727 гг.
Конфигурация границы по Константинопольскому договору 1724 г. и межевым записям 1726—1727 гг. создавала для России большие неудобства в военно-стратегическом отношении. Российские владения оказались вытянутыми вдоль моря узкой полосой от 43,5 до 119 верст. . ,
Ко времени смерти Петра I владычество России на западных и южных берегах Каспия так и не было упрочено. Продолжалась персидско-турецкая война и внутренняя смута в Персии. Временно овладевший шахским престолом афганский хан Эшреф не признавал русско-персидский договор 1723 г., подписанный в Петербурге. Столкновения происходили и с турками, нарушавшими условия Константинопольского договора 1724 г. Таким образом, проанализировав пограничную политику первых Романовых, нужно отметить, что вклад их в расширение жизненного пространства государства был огромен.
3.2. ЗАКОНОТВОРЧЕСТВО ПО УКРЕПЛЕНИЮ РОССИЙСКИХ ГРАНИЦ
Становление Московского государства проходило в условиях бурного проявления внешне- и внутриполитических событий. В результате закономерно вставал вопрос о необходимости восстановления и совершенствования системы охраны границ. И одной из главных причин, побуждавших первых Романовых к этой деятельности, был рост экспансионизма государств, расположенных на сопредельных территориях, окружавших северо-западные, западные и южные рубежи страны.
Кроме того, все более усиливалось экономико-политическое «проваливание» России в бескрайние сибирские просторы. Экспансионизм проявлялся не только в военно-политической сфере, но и в экономической. Это усугублялось тем, что Россия в XVII в. из-за утраты выхода к Балтийскому морю практически была лишена возможности прямо торговать с наиболее развитым в экономическом отношении северо-западным регионом Европы. Вместе с тем политические и экономические особенности, определившие в XVII — начале XVIII в. процесс развития государственного устройства, требовали скорейшей разработки и оформления основ и практики пограничной политики. Важнейшим направлением в работе Российского государства стала общезаконодательная деятельность, в результате которой создавалась база для детальной разработки отдельных направлений политики. Без этого любые, даже самые необходимые акты, в том числе и в пограничной политике, неизбежно вошли бы в противоречие с теорией и практикой государственного строительства. России как воздух был необходим свод законов, который бы определил структуру и полномочия различных звеньев государства, правовые отношения между гражданами.
Издание фундаментального свода законов было предпринято царем Алексеем Михайловичем. Последним толчком к этому послужили народные волнения в Москве в июне 1648 г. А уже в июле «царь созвал у себя свою Боярскую думу и совет патриарха («освященный собор») и совещался с ними о том, что надо сделать, чтобы водворить порядок и правосудие в государстве». Источниками для подготовленного боярином Н.И. Одоевским «со товарищи» свода законов — «Уложения» — стали Судебник 1550 г., царские указы почти за 100 лет, Кормчая книга (свод кодексов и законов греческих царей) и литовский Статут 1588 г.
К числу царских указов, вошедших в «Уложение», был отнесен и Ряд чрезвычайно важных документов, определивших основы и практику пограничной политики России. Один из них — «Устав о сторожевой и станичной службе», подписанный царем Михаилом Федоровичем в 1623 г. Сохранив принципы сторожевой и станичной службы, заложенные М.И. Воротынским в годы правления Ивана IV, в «Устав» были включены и те положения, которые не вошли в Приговор Воротынского от 16 февраля 1571 г., но получили свое развитие в более поздних боярских Приговорах, значительно повысив эффективность, значимость и целесообразность службы «на государевых украинах». В числе наиболее важных из них можно назвать следующие. Во-первых, подтверждалась круглосуточная охрана границы на сторожах. Во-вторых, закреплялись прежние сроки для начала сторожевой и станичной службы — с 25 марта и ранее, как только «стает снег». В-третьих, весь состав станичников по-прежнему делился на две очереди. Первая высылалась на службу с 25 марта по 1 августа, вторая — с 1 августа до 15 ноября. В случае поздней зимы служба должна была быть организованной после 15 ноября до «установления глубокого снега». В-четвертых, перед отправлением на службу воеводы были обязаны сложившимся порядком устраивать личные смотры служилым людям, тщательно проверяя их готовность к службе. «Устав» с небольшими дополнениями действовал до петровских реформ.:
Значительное влияние на состав «Уложения» оказали «приговоры» Боярской думы по вопросам таможенной политики и казачьих дел. Принятие «Уложения» свидетельствовало о начале новой таможенной политики России, отличительной чертой которой становилось постепенное введение протекционизма в отношении собственных товаров и торговых людей. «Торговцы добились того, что иноземцам было запрещено торговать внутри Московского государства, где бы то ни было, кроме Архангельска». Нашли отражение в документе и вопросы, связанные со становлением казачества, и прежде всего донского, как служилого сословия. Таким образом, была продолжена политика, выработанная Земским собором 1642 г., где была обсуждена и частично разрешена сложная ситуация, сложившаяся на казачьих землях.
Большое значение имела глава VIII «Уложения» — «О искуплении пленных». Пограничное население, составлявшее основу в системе охраны границ, более всего страдало от агрессивных соседей, особенно на южном и юго-восточном направлениях. Поэтому упорядочение выкупа пленных делало эту систему более устойчивой.
«Уложение» решено было рассмотреть на специально созванном Земском соборе, для участия в котором прибыли выборные представители от 130 городов33. Свод законов, принятый в 1649 г. и получивший наименование «Соборного уложения», был отпечатан огромным по тому времени тиражом — 2000 экземпляров — и разослан по всей стране. Это был весьма важный шаг, Государственные службы получили наконец основу для дальнейшей деятельности. Однако «Соборное уложение» не стало тем универсальным инструментом, который позволил бы решать все возникающие вопросы. По- 120 стоянно менявшаяся обстановка заставляла царей не раз еще обращаться к законотворчеству, принимать положения и уставы, отвечавшие новым требованиям. При этом, наряду с решениями частных вопросов пограничной политики (например, по строительству пограничных оборонительных линий и их модернизации), принимались и фундаментальные, во многом совершенствовавшие пограничную теорию и практику.
В XVIII в. появились два значительных документа, существенно повлиявших на таможенную политику и ярко характеризовавших курс, взятый Москвой. Еще в «Соборном уложении» и указах царя 1648—1649 гг. английским купцам было полностью отказано в торговле повсеместно, кроме Архангельска. В указе 1649 г, были перечислены причины введения столь жестких мер, в том числе за несправедливые и вредные для российской торговли поступки, особенно же за убийство короля Карла I, Так отреагировал Алексей Михайлович на революционные события в Англии и казнь короля.
В целях совершенствования таможенных дел в 1653 г. был издан «Торговый устав». «Многочисленные таможенные пошлины были заменены единой рублевой пошлиной в размере 5 процентов с каждого рубля цены товара, с соли — 10 процентов от цены, с рыбы и пушнины — особые пошлины. Иностранные купцы были обязаны платить пошлины — 6 процентов с цены товара во внутренних таможнях и 2 процента проезжих пошлин в пограничных таможнях при вывозе русских товаров». Этот документ отразил стремление Москвы перенести центр тяжести таможенного дела в приграничье.
Тенденция сосредоточения контроля на границе была оформлена в «Новоторговом уставе» 1667 г., в котором, кроме введения сбора исключительно монетами, золотом и ефимками, был предельно ужесточен порядок ввоза в Россию отдельных товаров. Пошлину на них увеличили в четыре раза. Отныне иностранцы могли торговать только в приграничных городах Архангельске, Новгороде и Пскове. В Москву иностранным купцам разрешалось приезжать лишь со специальной жалованной грамотой. Однако следует отметить, что именно эти акты стали причиной укоренения в России нехарактерной для нее контрабанды. Правительство, стремясь одолеть новую напасть, велело жестоко наказывать контрабандистов табака, а за тайный ввоз, например спиртного, не только били кнутом, но и отсекали руки и ноги.
Протекционизм в торгово-таможенной политике и борьба с необычайно быстро росшим потоком контрабанды стали одним из стержней государственной деятельности Петра I, о чем свидетельствует немало документов, вышедших из-под его пера. Петровское время ознаменовалось также целым рядом высочайших решений по реформированию системы пограничной охраны — от изменения порядка и структуры управления до разработки новых инструкций по практике действий форпостов. При этом главное внимание реформатора было сосредоточено на жизненно необходимом в условиях промышленно-торгового роста укреплении таможенных институтов и войсковом усилении пограничной охраны.
Реформы таможенного законодательства, начатые в 1699 г.35, вступили в важную фазу своего развития в 1717 г., когда последовал целый ряд указов. Главной целью их было ограничение ввоза иностранных товаров наряду с таможенными льготами российскому частному торговому капиталу. Одновременно всемерно усиливалась борьба с контрабандой. Результатом проделанной работы стал появившийся в 1724 г. новый таможенный тариф, имевший явно протекционистскую направленность. На отдельные виды товаров, производившихся в России (железо, парусина, скипидар, воск и т.д.), ввозная пошлина достигла 75 процентов.
Широко распространилась при Петре I система откупа таможен. После принятия в 1721 г. специального указа вся таможенная сеть на сухопутной границе была откуплена частными лицами. Контрабандный товар, конфискуемый на специальных заставах, которые по указу 1723 г. перекрыли все дороги, обходящие таможни, тут же передавался воинскими караулами откупщикам.
Меры по пресечению контрабанды Петр I стремился предпринимать и на море. Если на суше он повелел «на дорогах учредить крепкие заставы, малые дороги завалить лесом или перекопать рвами», то для действий на море в 1724 г. соответствующим ведомствам было поручено построить таможенные яхты и взять под надзор побережье в районе Петербурга.
Среди законодательных актов, увидевших свет во времена Петра I, особое место занимали указы, в соответствии с которыми был создан и развивался институт фискалов, выполнявший, по сути дела, роль политической полиции. Кроме борьбы с заморскими преступлениями по должности и коррупцией этому институту была поручена еще одна чрезвычайно важная функция — пресечение действий «воровских людей» и вражеских лазутчиков. Первый из этих указов появился в 1711 г. В 1713 г. в целях активизации доносительства Петр I повелел передавать тем, кто нафискалит, имущество «доказанно виновных». Надзор за крепостью границы и в политическом (идеологическом), и в экономическом отношении был также вменен в обязанность, в числе прочих лиц, и земским фиском. Совершенствуя систему охраны границы, Петр I в 1713 г. учредил поселенные пограничные войска — ландмилицию, первоначально состоявшую из пяти пехотных полков, и поселенцев Белгородской засечной черты.
Важно отметить, что (строительство и совершенствование системы охраны границ России в XVII — начале XVIII в. отражались не только в общих законодательных и правовых актах, но и в документах, фиксировавших межгосударственные отношения. В договорах с Польшей и Швецией, заключенных во времена Михаила Федоровича, давались конкретные распоряжения пограничной администрации по содержанию границ и организации службы на них. Об этих распоряжениях уведомлялась сопредельная договаривавшаяся сторона, которая должна была с ними согласиться. Особый интерес представляли межевые записи к договорам, для подготовки которых от сторон выделялись специальные комиссии, возглавляемые либо полномочными межевальными послами, либо комиссарами, как это было в случае переговоров с Польшей. Вопреки широко распространенному мнению о некой условности государственных границ, нужно сказать, что в рассматриваемое время в записях ее прохождение фиксировалось с точностью до метров. Традицию эту продолжил и Петр I, о чем свидетельствует Ништадтский мир, заключенный со Швецией в 1721 г. С законотворческой деятельностью московских царей была тесно связана гигантская практическая работа всех структур государства по превращению границ в неприступные рубежи. Но предшествующей, организующей ступенью стало совершенствование самого государственного аппарата, а в связи с этим и всех сетей управления пограничными делами. XVII в. для приказной системы управления, сложившейся в России, был эпохой расцвета. Однако он же и подвел итог этой системе, полностью реформированной во времена Петра I. В первой четверти века действовало около 50—60 «центральных» приказов разной величины и значения. Кроме того, большую роль, в том числе в формировании и проведении пограничной политики, играла Боярская дума, без «приговора которой Указы царей не были полноценны». Современники Михаила Федоровича (1613—1645), например, говорили, что страной правят не цари, а бояре. Нельзя забывать и Земские соборы, которые, постепенно утрачивая регулярность, все же продолжали играть важную роль, особенно в переломные моменты, как это было в 1648—1649 гг. при принятии «Соборного уложения».
Из приказов наиболее значимым в проведении пограничной политики был Разрядный. В числе прочих дел он ведал вопросами комплектования служилого сословия, охраны рубежей государства, в особенности южных. Пограничными делами в приказе занимался Московский стол, который вел учет личного состава, оформлял назначения пограничных воевод, следил за состоянием укрепленных линий, сторож и станиц. Территориальный учет велся через местные приказы, а также входил в круг обязанностей постепенно усиливавшегося Поместного приказа, который еще в начале века произвел подробное описание русских земель.
Ко второй четверти XVII в. часть военно-административных функций перешла к Стрелецкому приказу и Казачьему, существовавшему в 1613—1624 гг. В 1624 г. был создан Иноземный приказ, который ведал делами офицеров, назначенных Москвой для службы в полках «нового строя». С 1649 г. начал работать Рейтарский приказ, занимавшийся комплектованием и подготовкой конницы. Для управления Сибирью в 1637 г. был создан Сибирский приказ, в чьем ведении находилось пограничное население Сибири и «служилые», несшие форпостную службу на рубежах. Важное значение имела деятельность Посольского приказа, в состав которого в 1680 г. были включены приказы, ведавшие вновь приобретенными землями. В подчинении у Посольского находился Полоняничный приказ, заведовавший выкупом пленных.
В XVII в. в России сложилась также довольно разветвленная и централизованная таможенная служба. Сбором таможенных и кабацких доходов к 1680 г. занимался Приказ Большой казны. Кроме того, в Москве существовали Большая таможня, Посольская новая таможня (оформление товаров иноземцев), Мытная изба (обложение пошлиной скота и сена), Конюшенный приказ (торговля лошадьми), Померная изба (сделки по зерну, овощам и т.д.), а также ряд других централизованных учреждений. В них бесплатно в качестве выборных таможенных голов служили первостатейные купцы.
Учет поступавших в казну доходов, в том числе и от откупа таможен, а также пошлин вел Счетный приказ, существовавший с 1621 г.На уровне местной исполнительной власти кроме пограничных воевод, появившихся еще в XVI в., действовали окружные разряды. Их создание стало ответной реакцией правительства Михаила Федоровича на возникшую в ходе войн с Польшей и Швецией необходимость лучшего устройства обороны страны. «Пограничные уезды по западной, южной и юго-восточной окраине государства- правительство соединило в крупные военные округа, называвшиеся разрядами». При Михаиле Федоровиче были созданы Рязанский и Украинный разряды, при Алексее Михайловиче — Новгородский, Севский, Белгородский и др. Впоследствии они послужили основой для проведения Петром I губернского деления.
Всеобъемлющая реформа государственного управления Петра I в полной мере коснулась и служб, ведавших пограничной политикой. Организационному и функциональному видоизменению подверглась вся их вертикаль. При этом Петр I акцентировал внимание на совершенствовании высшего и среднего звеньев системы управления. Постепенно абсолютизируя собственную власть, о чем свидетельствовал фактический роспуск Боярской думы, государь закономерно пришел к выводу о необходимости создания мощного аппарата исполнительной власти.
В 1711 г. был учрежден правительствующий Сенат, который состоял из девяти человек, назначаемых Петром I. Сенат не создавал законов, он «обнародовал данные ему государем законы и указы». Главной задачей Сената была организация деятельности государственной администрации.
Следующим шагом Петра I на пути реформ стало образование в 1717—1718 гг. вместо приказов так называемых коллегий, которые ведали основными направлениями государственной политики. Первоначально было создано девять коллегий. Причем большинство из них имели прямое отношение к функционированию системы охраны границ. Это прежде всего «Коллегия чужестранных дел, Камор-ведомство государственных денежных доходов, Воинский и Адмиралтейский коллегиумы».
В 1720 г. новые реформы государственного управления были зафиксированы в «Генеральном регламенте». С этого времени формирование и практическая реализация пограничной политики стали компетенцией Военной коллегии, Адмиралтейской и Коллегии иностранных дел. Причем определяющей была Военная коллегия, в ведении которой находились все сухопутные войска России, в том числе и выполнявшие задачи по охране и защите границ.)
Закономерной стала передача таможенного дела Коммерц-коллегии, созданной в 1758 г., «которая была самостоятельным управленческим ведомством». Чтобы избежать коррупции среди чиновников таможенного ведомства, Петр I потребовал от его руководства, в частности президента, коллегиальности принимаемых решений, утверждения их всем аппаратом ведомства.
Практическая деятельность государства по совершенствованию системы охраны границ в 1613—1725 гг. включала еще два важнейших направления, развивавшихся параллельно, — укрепление оборонительных рубежей и рациональное использование сил, несших на них службу.
Фактически разрушенная в период Смутного времени система оборонительных рубежей Московии — Засечных черт — к началу царствования Романовых уже не соответствовала возлагавшимся на нее задачам. Таким образом, прежде всего требовалось восстановить сотни километров старой Заокской засечной черты и продолжить строительство новой — Белгородской, первые укрепления которой возникли в 1587 г. Работа предстояла грандиозная, тем более что численность населения России к середине XVII в. составляла всего лишь 5,6 млн. человек, из них 0,8 млн. — население недавно воссоединенной Левобережной Украины. Между тем восстановительные работы нужно было вести не только на укреплениях Заокской засечной черты, но и на всех оборонительных рубежах, опоясывающих государство. Из документов начала XVII в., в которых отражено географическое положение России, видно, что от столицы практически сплошными кругами шли цепи крепостей.
^Восстановление оборонительных сооружений в пределах старых Засечных черт тяжким бременем ложилось на плечи в первую очередь пограничного населения. Армия, несмотря на свою большую численность — 160 тыс. воинов, во второй половине XVII в. не была, да и не могла быть, решающей силой в строительстве. Она и так повседневно выполняла сложнейшие задачи по охране и обороне страны.
Работа по восстановлению Засечных черт осложнялась тем, что за время Смуты значительно уменьшилось пограничное население, многие города и населенные пункты были фактически разрушены. Меры, предпринятые окружением Михаила Федоровича по переселению крестьян в опустевшие районы, позволили уже к 1614 г. восстановить в целом систему охраны границ, сложившуюся в XVI в. В разрядной «росписи» 1616 г. указано общее количество войск, участвовавших в восстановлении Большой Засечной черты, — 24 350 человек.
Однако восстановление Большой Засечной черты в старых границах не решало всех проблем обережения Московии. Усиление государства в социально-экономическом отношении потребовало перенесения оборонительных рубежей в новые пространства. Показательно, что закладывавшиеся города-крепости становились впоследствии опорными элементами непрерывных полевых укреплений наряду с засеками, рвами, забоями на реках и острожками. Так, только в 1636 г. по указу Михаила Федоровича были построены города Чернавск, Козлов, Тамбов и Ломов, а также восстановлен Орел.
В 1637 г. царь направил за линию Большой Засечной черты Федора Сухотина и подъячего Евсея Юрьева. Целью экспедиции была подготовка перенесения Засечной черты на новые рубежи. На основании донесений посланцев и сказок станичных голов и атаманов было решено, где будет проложена новая оборонительная линия. Работы, начатые в 1634—1636 гг., в результате которых возникли новые города, получили четкий «государев план». Руководил строительством новой линии Разрядный приказ.
В 1638 г. руководство оборонительными укреплениями из Тулы начали перебазировать на юг — в Переяславль-Рязанский и Белгород. Главной задачей строительства было создание таких условий, при которых можно было бы нести службу меньшими силами, но с перекрытием максимального количества татарских торных сакм (или шляхов) в степи. В 1645 г. на всех наиболее значимых путях крымцев и ногайцев к сердцу Московии встали крепости и остроги, соединенные в 1653 г. в единую непрерывную линию. Тогда же специальным указом Алексея Михайловича был начат набор на солдатскую службу в белгородских землях, и сформированные полки выдвигались на самые важные участки границы. После окончательного переноса центра управления в Белгород в 1658 г. и создания здесь пограничного военного округа-разряда черта стала называться Белгородской.
Большое значение имело строительство одновременно с Белгородской еще двух стратегически важных оборонительных крепостных линий — Сибирской и Закамской.
В 1670-х гг. с учетом внешнеполитической обстановки и экономических потребностей государства царь приказал отодвинуть южный фланг Белгородской черты дальше в степь.
Менее чем за десять лет — к 1680 г. — южнее Белгородской черты возникла новая оборонительная линия — Изюмская черта, которая была быстро заполнена отстроенными и восстановленными городами, острожками, рвами, валами и засеками. На отдельных участках черта отступала от Белгородской на расстояние до 200 км.
Белгородская и Изюмская оборонительные линии стали для южных недругов практически непреодолимым препятствием. При этом они не были единственными оборонительными рубежами, возведенными в рассматриваемый период, а лишь наиболее значимыми в военно-политическом отношении. В целом же надежные фортификационные укрепления и дозорные системы создавались на всем протяжении российских границ, во всех воссоединенных и колонизируемых областях. О масштабах этой деятельности можно судить по тому факту, что перед воцарением Петра I территория России составляла более 2 млн. км2.
Вековой опыт использования укрепленных оборонительных линии был в полной мере применен Петром I. Особое внимание он уделял строительству Царицынской, Сибирской и Кавказской линий. Царицынская линия к 1717 г. протянулась от Царицына в сторону Дона на 60 верст и включала 4 крепости и 25 форпостов. Главной ее задачей была защита от набегов кубанских татар.
Сибирская линия делилась на три части: Ишимскую, Иртышскую и Колыванскую. Она тянулась от Оренбуржья до китайской границы и защищала южную границу от киргиз-кайсаков (казахов). Кавказская линия, строительство которой было начато в 1723 г., пролегла по р.Кубани до ее впадения в Азовское море и была призвана защищать кавказский участок границы.
Учитывая обстановку, сложившуюся на западных и северо-западных рубежах России после ее выхода к Балтике, Петр I решил и здесь соорудить мощные оборонительные пояса. Основой их должны были стать новые крепости, о строительстве которых император собственноручно сделал запись в специальном документе — в «росписи» «Анштат крепостей». В соответствии с этим документом морское побережье России на Балтике обустраивалось в качестве опорных точек обороны крепостями Петербург, Кронштадт, Шлиссельбург, Кексгольм, Ревель, Нарва, Ивангород, Рогервик, Динаминд, Пернов и др. Часть из них досталась России в готовом виде. На западе крепостями должны были стать Псков, Великие Луки, Смоленск, Брянск, Чернигов, Ново-Киев и Переяславль.
Однако строительство и восстановление оборонительных линий России в годы правления первых Романовых — лишь малая часть этой колоссальной работы, которая была проделана для обережения границ государства. Скудные цифры статистики не могут дать представления о том, насколько значим и тяжел был этот труд для России. Ее население, стремясь сохранить независимость и укрепить государственную мощь, десятилетиями отдавало все самое лучшее, вплоть до многотысячных человеческих жизней, защите границ.
Не было в России такой социальной группы людей, которая бы в той или иной мере не приняла участие в охране и обороне рубежей государства. Даже монастыри участвовали в работе на оборонительных линиях, особенно там, где частыми были приходы непрошеных гостей — недобрых соседей. Так, Печорский монастырь, помимо мощных крепостных стен, имел в своем арсенале, по описи конца XVII в., 428 пищалей и самопалов, 196 пудов пороха, 2265 ядер и т.д. Важнейшим направлением деятельности государства по охране рубежей было формирование их социальной базы. В период с 1613 по 1725 г. постоянно велся поиск путей решения вопроса, связанного с «человеческим фактором». Работа осложнялась из-за нескольких причин, и прежде всего из-за малочисленности населения России, его разнородности в этническом и социальном отношении, а также постоянных критических ситуаций, возникавших на границе. Один из главных путей решения этой проблемы Романовы видели в более широком использовании в охране границ казачества наряду с войсковыми формированиями, сведенными в полки, корпуса и пограничные военные округа. Казачество, как служилое сословие, имело громадный военный потенциал, богатый боевой опыт и глубокие народные традиции.
Романовы, начиная с Михаила Федоровича, огромное внимание уделяли привлечению к охране границ «вольных» казаков — донских, днепровских и яицких.
Донское казачество, которое Московия поддержала в борьбе с Турцией, взяло на себя обязательство нести службу по охране рубежей государства на юге. По требованию царя оно должно было выделять войска на войну. Москва же обязалась помогать казакам своими силами. С 1643 г. в Черкасске был посажен русский воевода со стрельцами, а с 1645 г. на Дону было уже около 5 тыс. ратных московских людей во главе с князем Семеном Пожарским. Количество русских войск на Дону продолжало увеличиваться и в дальнейшем.
С начала XVII в. пограничное население Московского государства пополняли днепровские казаки, уходившие из Левобережной Украины. Этот процесс привел к тому, что к царствованию Алексея Михайловича на так называемой Слободской Украине возник людской контингент, достаточный для формирования целой оборонительной системы.
И Алексей Михайлович создал пять слободских полков, ставших действенным средством укрепления украинских границ. При этом слободские казаки (черкасы) зачастую сами возводили фортификационные сооружения. Ими, например, был построен город Острогожск, ставший центром одного из полков. Присяга на верность царю закрепила новый социальный статус черкас как воинов-пограничников.
Существенную роль в становлении системы охраны границ на юго-востоке и востоке страны сыграл переход яицких казаков в подданство Москвы в 1613 г. Именно они стали той силой, которая помогла создать и нести пограничную службу на Закамской и Сибирской линиях. Кроме того, яицкие казаки широко привлекались к охране южных, юго-восточных и западных рубежей Московского государства. Так было, например, в 1634 г., когда 380 яицких казаков защищали Смоленск в составе отряда боярина Шейна. В 1655— 1656 гг. они воевали в Польше и под Ригой под командованием князя Хованского.
Петр I прекрасно понимал, какое большое значение имеет казачество в охране границ страны. Поэтому, несмотря на то что он существенно ограничил «казачью вольницу», донские казаки продолжали охранять большую часть южных границ России. К тому времени они имели 121 городок с 60-тысячным населением.
Восстание казаков под руководством К. Булавина (1708—1709) не помешало Петру I продолжать все больше втягивать их в орбиту пограничной политики, окончательно превращая в российское служилое сословие. Указом от 3 марта 1723 г. дела Донского казачьего войска были переданы в Военную коллегию. Над казаками поставили войсковую канцелярию, Совет старшин стал именоваться Собранием старшин войсковой канцелярии. Все чины до походного атамана избирались. Казаки освобождались от всех видов пошлин, им устанавливалось жалованье — 17 142 руб., 7 тыс. четвертей ржи, 500 ведер вина. Следует отметить, что организация службы казачества, заложенная Петром I, в основном просуществовала вплоть до 1917 г.
Процесс насыщения границы людьми осуществлялся также за счет переселения крестьян из внутренних областей страны. Эта политика получила особое развитие в период царствования Алексея Михайловича, что было предопределено резко возросшей потребностью в людях из-за строительства оборонительных рубежей. Царь издал специльный указ, в котором переселенцам гарантировался ряд льгот. Они получали права на беспошлинную торговлю и на пять лет освобождались от всех налоговой все же жизнь этих людей была нелегкой. Постоянно грозившая им военная опасность заставляла жить в напряжении. Царские указы от Михаила Федоровича до Петра I обязывали поселенцев иметь оружие и уметь обращаться с ним, а в случае необходимости принимать участие в боевых действиях. Кроме того, местное население, помимо участия в создании и охране укрепленных линий, должно было выставлять народное ополчение. Из этих же сил (в основном) Петр I в 1713 г. сформировал полки ландмилиции, которые, будучи территориально-армейскими подразделениями, несли службу в пограничье.
[Кроме того, пограничное население московский царь пополнял путем огосударствления национальных окраин. Украинский, башкирский, марийский, калмыцкий и другие народы принимали активное участие в деле охраны границ. Так, слободские полки Острогожский, Харьковский, Ахтырский, Сумский и Изюмский были сформированы исключительно из украинцев. Потомки литовских Гедиминовичей, превратившись в русских князей Куракиных, Голицыных, Патрикеевых и других, верно несли службу в составе 130 приграничных военных округов. Подъясачное сибирское население совместно с казаками контролировало торговые пути, предотвращая провоз в Россию «заповедных» товаров. Потомки рыцарей Ливонского ордена, поселенные Иваном Грозным вдоль Заокской Большой черты, с мечом в руках охраняли русские рубежи от татарских набегов.
Немцы, литовцы, латыши, эстонцы составляли значительную часть русских отрядов, направлявшихся в Сибирь. После Северной войны многие пленные — офицеры и солдаты Карла XII — отказывались вернуться на родину, вступали в полки нового строя и несли службу на границах России.
Таким образом, деятельность московского правительства по укреплению системы охраны границ в 1613 —1725 гг. была исключительно сложной и многообразной. Быстрый территориальный рост России, возникновение новых, более сложных задач по сохранению ее независимости среди всех государственных дел на первое место выдвигали защиту рубежей государства. Важнейшее значение имело постепенное заселение новых территорий, перенос оборонительных линий и их постоянное укрепление. Решению вопросов обеспечения России в военном, политическом, экономическом отношении и было прежде всего посвящено законотворчество и практическая деятельность государства.
3.3. СИСТЕМА ОХРАНЫ ГРАНИЦ
Исторические обстоятельства, в которых оказалась Россия после «изжития» Смутного времени, существенным образом повлияли на восстановление и функционирование системы охраны границ. Все составные части этой системы находились в непрерывном развитии, что во многом определялось динамичным изменением обстановки на границах и сопредельных территориях. Любое колебание внешнеполитического курса московских царей тут же отражалось на составе сил и порядке службы пограничных институтов.
Одной из главных забот пограничной политики Московского государства в данный период было твердое установление границ и их закрепление в военном, политическом и экономическом отношении.
/Находясь в тесной взаимосвязи, функциональные задачи, стоявшие перед системой охраны государственной границы, не были равноприменимы во всех географических направлениях. Это отражало очень существенную российскую традицию, которой мы не наблюдаем более нигде в мировой истории, — вынужденную и постоянную многотипность границ. Требования, предъявляемые, например, к западным, южным и восточным участкам границы, были совершенно различны. Разными были также принципы оформления границ, состав сил, их охранявших и защищавших, способы несения службы./Такова была характерная особенность огромной и постоянно растущей державы, возникшей на стыке двух огромных миров — Европы и Азии. Естественно, она отражалась и на мировоззрении пограничного населения и служилых людей. Если в понимании одних граница была узкой, четко оформленной полосой, за которой — чужая страна, то для других — это были бескрайние просторы, лежавшие за частоколом острога или крепости. Без учета данного фактора трудно понять, что же представляла собой система границ Московии, увидеть логику пограничной политики Москвы в XVII — начале XVIII в. Читая документы этого периода, невольно делаешь вывод о том, как сложно было соткать пограничное полотно и еще сложнее его удерживать.
> Из всей линии российских границ в то время наиболее оборудованными в техническом отношении были северо-западный и западный участки. Прежде всего это касалось границ со Швецией и Польшей. Здесь необходимым атрибутом границы еще со старых времен было взаимное признание с соседями линии ее прохождения. Изучение документов, в том числе и международных, показывает, что и в предыдущие века пределы государств на этом географическом направлении фиксировались в специальных договорах и учитывались во внутригосударственных описях, именовавшихся сказками. Так, в межевой записи 1649 г., составленной по условиям Столбовского мира, есть упоминание о старожильцовых сказках, которыми пользовались специально назначенные пограничные комиссии при проведении линии границы.
\Такие комиссии с российской стороны возглавляли специальные межевые послы, которые, как видно из анализа документов, работали практически постоянно. При этом усилия послов, систематически согласовывались и оформлялись в соответствующих документах и сопредельной стороной. Результаты их работы закреплялись в специальных царских указах, после появления которых установленная линия границы приобретала законный характер. Причем в указах XVII в. и более поздних времен подробно описывалась не только линия границы с примыкавшими уездами, но также знаки и прочие приметы, которыми она была отмечена. Кроме того, в договорах и грамотах давалась точная географическая привязка межей по рекам, их поворотам, группам деревьев, горам, дорогам, озерам, урочищам и т.д. Вся граница обозначалась по специальным отметкам, рвам и вехам. С русской стороны на деревьях вдоль границы насекался крест в кругу, а со шведской, например, — корона. На деревьях и специально вкопанных столбах обозначалась также дата проведения границы — «годовое число». Границы оборудовались навечно, поэтому на участках, где не представлялось возможным поставить соответствующие знаки, а также в местах наиболее возможных переходов копались ямы и рвы, образовывавшие цепь, и заполнялись углем.
Наиболее часто в договорах с соседями употреблялось слово грань — то есть мета, обозначавшая линию границы. Таким образом, граница трактовалась как линия, соединявшая границы.
Документу эпохи Петра I свидетельствуют о том, что в это время практика оформления государственных рубежей западного направления, сложившаяся в XVII в., сохранилась. Так, после заключения Ништадтского мира со Швецией император повелел по всей границе прорубить «аллею шириной в 3—4 сажени», а на особо важных участках «ширина пограничных просек» определялась в 150— 300 шагов. На польском участке границы места проходов на российскую территорию перекрывались завалами и рвами.
Линия границы по-прежнему обозначалась особыми отметками на каменных и деревянных столбах, называвшихся в указах царя «граничными признаниями». Совершенно по-иному было на южных, юго-восточных и восточных рубежах, где процесс их государственного оформления на сопредельных, порой пустынных территориях не имел четкого определения.
Зачастую складывалось так, что договоры, заключенные с местными князьями и ханами, претендовавшими на паритетные отношения с Московией, тут же ими и нарушались либо из корысти, либо под натиском более агрессивных соседей. И приходилось порой выделять воинские контингенты для отражения или предотвращения нападений племен, нарушивших договор. В 1658 г., например, царь Алексей Михайлович повелел князю Куракину совершить поход в Ахтырское «для бережения от прихода воинских людей», под которыми подразумевались «изменники Черкассы».
Карусель народов, племен, военных формирований и их политики в данном географическом направлении не позволяла четко определить линию границ. Своеобразным выходом из этого положения было создание буферных зон, которые условно считались пограничьем. Такая неопределенность приводила к переносу укрепленных линий, практически отождествляемых с пограничной чертой, по мере освоения территорий.
О характере и состоянии границ на этом направлении можно узнать из переписки первых Романовых с крымскими ханами, в которой линия границы понималась как полоса, наполненная «пограничными местами», то есть населенными пунктами. При этом крымские ханы формально выступали от имени всех народов, населявших южные окраины России: «Великия Орды и Великого Юрту Крымского государства кипчакския степи всех татар, многих Нагай, Татцкий и Тавкецкий и меж горских Черкес, я, Великий государь».
Сказанное в полной мере относилось и к восточным границам, где в принципе было невозможно на договорных началах оформить их прохождение. Кроме того, положение осложнялось и по объективным причинам: большая протяженность границ, малонаселенность. Все это затрудняло сооружение смыкающихся укрепленных линий. По сути, охрана восточных рубежей страны в рассматриваемое время «носила очаговый характер». Однако это не означало, что линия границы не обозначалась совершенно. Помимо строительства «пограничных мест» для этого предусматривались «пожоги сухой травы», при необходимости могло бы несколько облегчить деятельность дозоров.
В целом особый, нелинейный характер южных, юго-восточных и восточных границ предопределил долгий век жизни такого элемента системы охраны границ Московского государства — России, как сторожевая и станичная служба. Постепенно видоизменяясь, она исчезла только тогда, когда все государство было окружено сплошной линией границы, понимавшейся как постоянный и твердый рубеж, за который никто не имеет права переступать. Произошло это с выходом России на границы сложившихся государств.
На различных участках границы оборудование оборонительных сооружений имело свои особенности. Относительно высокая плотность населения на северо-западном и западном направлениях позволяла создать вдоль линии границы централизованные оборонительные структуры. Примером таких структур в XVII в. стали пограничные военные округа, которые составлялись из укрепленных населенных пунктов. Узлами, опорными пунктами охраны и обороны границ и в петровское время оставались крепости, несмотря на то, что Петр I справедливо указывал на их малую эффективность в действиях против западных врагов — Швеции и Польши.
Большие расстояния между крепостями оборонительных линий ка юге и востоке, отсутствие связи между населенными пунктами, особенно на востоке, принуждали ввести в систему охраны границы такой элемент, как форпосты, которые в разные времена носили различные наименования — острожки, крепостцы, караулы и т.д.
Уже в петровских указах слово форпост обозначало самостоятельный элемент пограничной практики.
Следует отметить, что одной из главных забот государства, а также пограничных властей (пограничных воевод, засечных голов и т.д.) на протяжении XVII — начала XVIII в. было повышение оперативности действий пограничной охраны, В связи с этим определенное развитие получила система оповещения. Кроме подвижной дозорной службы, бывшей, по сути, передовым элементом гигантской эстафеты, широко применялись проверенные вековой практикой примитивные технические и прежде всего визуальные средства. Например, на южной границе «…построенные в форме пирамид маяки, которые ставились на таком расстоянии друг от друга, чтобы сосед видел при разжигании маяка поднимавшийся вверх дым… Маяки снабжались соломой, хворостом, иногда смоляными бочками…». Такая система во времена Петра I использовалась повсеместно.
Дальнейшее развитие получил такой пограничный институт, как застава со специальными начальниками — заставщиками и обычно воинскими командами. Характерно это было, например, для западного участка границы, где торговый обмен, а также упорядоченный переход был более интенсивным. Ограждением контрольно-пропускных пунктов служили рогатки, перекрывавшие проезжие дороги. Заставы и рогатки оборудовались шлагбаумами. Для наблюдения за обходными дорогами — «заповедными проездами» — от застав выделялись специальные разъезды.
Охрана некоторых участков поручалась и местному населению, иногда эта роль передавалась из поколения в поколение, что было неудивительно при нехватке воинских контингентов. Петр I, например, пытаясь решить эту проблему, указывал пограничным воеводам, чтобы охраняли границу «кем и как способнее».
Режим российских границ в 1613—1725 гг. определялся общими задачами, которые ставились государством перед формированиями, несшими службу. Анализ документов этого периода, в том числе и переписки пограничных воевод со своими разрядами и Москвой, позволяет утверждать, что в целом эти задачи были следующими: поддержание в порядке обозначенных линий границы, особенно на западном направлении; разведка, охрана и оборона до прихода войска границы в военном отношении; предотвращение лазутничества; борьба с контрабандой, с «воровскими и разбойными людьми», приходившими из-за межей, а также со своими разбойниками, стремившимися уйти за оные.
Поддержание знаков на границе в надлежащем порядке возлагалось с начала XVII в. на специальные команды, которые должны были систематически обновлять грани, рвы, столбы и прочие отметки. Руководители этих команд, которые в указах царей именовались «приказными людьми», должны были также проводить сыск по фактам «порчи рубежей», определять меру вины и наказывать виновных: «…и виноватому, смотря по вине, наказание учинити, а лихих казнити…».
Существовали определенные правила пересечения границы. Без разрешения соответствующих органов это было категорически запрещено. В межевальных грамотах специально оговаривался запрет переступать границу: «…через те рубежи и межи… не переступати… и иных городов и уездов через рубеж не осваивати и не вступатися, и насильства ни которого не чинити, и земель паханных и непаханных, и сенных покосов и рыбных ловель, и вод, и лесов, бортных угожьев, и бобровых и всяких зверей лову и гонов, и иных всяких угодий никаких к своим землям… не принимати и не владети, через рубеж никакими угодьи не ведати…».
С середины XVII в. особое значение приобрела, как уже было сказано, борьба с тайным провозом «заповедного товара» — контрабанды. (Одним из самых «заповедных» товаров считались спиртные напитки.) Защита государства в экономическом отношении была обязанностью всех субъектов системы охраны границы. Главным звеном являлись таможенные учреждения, которые в пограничном пространстве укреплялись воинскими караулами, особенно активно это делалось во времена Петра I.
На протяжении рассматриваемого периода таможни неоднократно переходили от государства в частные руки (путем откупа) и наоборот. Это было связано с тем, что постоянно шел поиск более выгодной с экономической точки зрения конструкции.
Не было случайным, например, решение Петра I о передаче таможенных учреждений в частные руки путем откупа. Таким образом проблемы государства со сбором таможенных пошлин перекладывались на плечи владельца таможни, которого за «лихо» было проще наказать, чем чиновника насквозь прогнивших государственных органов. Правительство ушло от организации службы на местах и лишь обязывалось помогать таможенникам. Воинскими караулами перекрывались обходные пути, где могла быть провезена контрабанда.
Предпринимались попытки борьбы с казнокрадством чиновничества, которое необычайно распространилось в царствование Петра I. Возникший в годы реформ колоссальный и большей частью неконтролируемый оборот финансов в России давал множество возможностей запустить руки в государственный карман. Однажды на сенатских слушаниях по хищениям в империи царь в ярости заявил о том, что тотчас подпишет указ, по которому чиновник, укравший у казны столько, сколько стоит кусок веревки, будет на ней же и повешен. Знаменательным стал ответ, который дал Петру I генерал-прокурор Ягужинский — око государево в Сенате: «Разве, Ваше величество, хотите остаться императором один, без подданных? Мы все воруем, только один больше и приметнее, чем другой». В этих словах заключается ответ на вопрос, почему государство, теряя часть средств, все же передавало таможенные учреждения частнику. Оно предпочитало получать твердый доход от откупа.
Защита границы в политическом отношении в первую очередь подразумевала наличие жесткого контроля за пересекающими ее лицами. Существовавшая исстари система разрешительных грамот уже в начале XVII в. получила законченный вид. Ни один иностранец не мог проехать в столицу или иные внутренние города государства без особой грамоты, подписанной царем. Торговые люди и прочие представители других стран уже во времена Михаила Федоровича были вынуждены проводить в «пограничных местах» дни, а иногда и месяцы в ожидании высочайшего разрешения на путешествие вглубь России. Причем многие из них получали отказ и были вынуждены возвращаться домой.
Запрет на переход границы мотивировался прежде всего политическими причинами. Так, английские купцы были ограничены в передвижении по России из-за революционных событий в Англии. В грамоте севскому воеводе И.Вердеревскому «О непропуске в Москву палестинских властей и греческих духовных лиц», подписанной царем в 1671 г., строжайше указывалось на нежелание видеть на Руси людей, которые могли бы внести смуту в церковные реформы, начавшиеся в 1666 г. с низложением патриарха Никона.
\Особое внимание обращалось на недопущение проникновения в Московию шпионов — «лазутчиков». В царских грамотах пограничным воеводам нередко указывалось на необходимость борьбы с «лазутничеством».
Упорядочить работу по пропуску через границу лиц попытался и Петр I, поскольку существовавшая система жалованных и охранных грамот была не способна обеспечить резко возросшие потребности в переходе. Немалым подспорьем стало введение паспортов) которые в служебной переписке именовались «пас».
Проверке на границе подвергались не только частные лица, но и, например, посольства. Делалось это прежде всего из соображений сохранения тайны оборонительных сооружений в пограничной полосе. Большое внимание Петром I обращалось на ограничение иностранцев в передвижении по «пограничным местам». Так, в 1704 г. после прибытия турецкого посольства к русским границам он распорядился: «Близ Воронежа отнюдь не возить: Азова и Троицкого смотреть не давать, не для чего, и отговориться можно тем, что у них мест пограничных не дают смотреть».
Кроме того, был разработан определенный порядок пропуска через границу, сформулированный в специальных инструкциях. После громкого окрика караульного: «Откуда идет?» — унтер-офицер из состава караула в проезжем пункте задавал следующие вопросы: «Откуда идет? Кто он? Куда оный хочет итти? Какой чин есть? Како оною имя есть? Имеет ли он пас?» Затем у проезжавшего отбирался паспорт и он препровождался к коменданту или капитану главного караула. Последний, выслушав доклад сопровождающего, осматривал паспорт и возвращал его со своей резолюцией. Лишь после этого проезжавший впускался в пределы империи. Однако, и миновав шлагбаум, он мог подвергнуться опросу унтер-офицера, если, например, не внушал ему доверия. Обычно спрашивали о том, где он будет ночевать, где предполагает остановиться и т.д. В пунктах пропуска вели также запись проезжавших.
Важной составной частью деятельности в пунктах пропуска — «проезжих пунктах» — был санитарный контроль. Пограничный караул должен был задерживать на границе проезжавших при установлении эпидемии заразных болезней в соседнем государстве. Составлявшиеся при этом документы — «расспросные речи про поветрие» — пересылались в Москву.
Немалую роль в охране границы в политическом отношении играли земские фискалы, которые в «пограничных местах» выполняли в числе прочих задач и контрразведывательные. Согласно положению, «…в провинциях, которые при границах государства обретаются, имеет земский фискал накрепко проведывать, не вкрадываются ли в государство подозрительные люди, шпионы (лазутчики), чужестранные злодеи и тем подобные и прочие: тако ж не ввозят ли заповедные товары, и не уходят ли из государства тайно какие подозрительные, или не хотят ли другие оным подобные уйти без проезжих писем, тако ж не вкрадываются ли какие беглые люди на рубеж без надлежащих пропусков…».
В случае обнаружения нарушителей земские фискалы были обязаны совместно с местными властями и войсками, привлеченными для охраны границы, задержать и доставить виновных для разбора дела к губернатору или воеводе.
В XVII — начале XVIII в. на Руси весьма распространены были, впрочем, как и во все времена, разбой и воровство. К борьбе с этими явлениями активно привлекалась администрация пограничных уездов и разрядов (в петровские времена — губерний) и части, охранявшие границу.
Возглавлял и направлял борьбу с разбоем в XVII в. специальный Разбойный приказ. Столь пристальное внимание, уделявшееся к этому виду преступлений, было не случайным. Тяжелое экономическое положение и усиление личной зависимости крестьян от имущих классов приводили к их повальному бегству в поисках лучшей доли. Иногда с места снимались целые деревни. Часто беглые направлялись в сопредельные государства, где, как им казалось, была райская жизнь, Значительная их часть пополняла разбойные шайки, державшие в страхе целые уезды и провинции. Зачастую, скрываясь от преследователей, эти шайки стремились уйти за межи, где становились недосягаемы.
Именно поэтому практически нет ни одного документа из области пограничной политики 1613—1725 гг., где не упоминалась бы задача поимки беглых и лихих людей. Частям и караулам, несшим службу на границе, строжайше предписывалось закрыть ее с российской стороны для предотвращения побегов, а также ухода «вороватых и разбойных людей».
Наиболее остро проблема беглых стояла во времена Петра I. Их количество особенно выросло с проведением рекрутских наборов, опустошавших сельскую Россию. В докладах Петру I воеводы и губернаторы, прежде всего пограничных территорий, нередко говорили о невозможности взять ситуацию под контроль. Так, петербургский генерал-губернатор Меньшиков прямо объявил Сенату на одном из слушаний, что не в силах остановить вал преступлений, совершаемых беглыми.
В числе прочих мер, направленных на розыск и опознание беглых земскими фискалами, администрацией и войсками, было клеймление рекрутов. Новобранцев, как арестантов, заковывали в колодки, свозили на «станции», мало чем отличавшиеся от этапных тюрем, и там на левой руке им иглой накалывали кресты, которые затем натирали порохом.
Задачи по охране и защите границ в 1613—1725 гг. выполняли стрельцы, солдаты, драгуны, рейтары и казаки. Не существовало какой-либо единой схемы применения сил и средств. Все решала конкретная обстановка, сложившаяся на данном участке границы. Значительную часть ответственности за охрану границы несла пограничная администрация, к которой в первую очередь относились воеводы, губернаторы «пограничных мест» и «приказные люди», а также командиры частей, привлеченные и специально назначенные для выполнения этой задачи.
На ряде участков границы, например сибирских, в системе охраны главным элементом было казачество. Это подразумевало решение казаками всех задач на границе: сбор ясака с местных народов (для чего в крепостях сооружались аманатные дворы — места содержания заложников от местной знати); охрану границ от набегов недружественных племен; осуществление таможенных функций (посредством устройства в крепостях и острогах «государевых таможенных изб») и контрразведку. Поэтому при Петре I в состав казачьих отрядов включался земский фискал.
Общим для системы охраны и обороны границ было повсеместное привлечение к этому делу местного населения. Показательно, например, распоряжение Петра I генерал-майору В.Д. Корчмину: «Чтоб мужиков, у которых ружья, приказные их знали, такие косы, насадя прямо и рогатины имели и готовы были для караулов и обороны; и для того приказать тем, кои владеют, под смертной казнью о сем, и прочее все исполнять со всяким прилежанием как доброче- му человеку надлежит и ответ достойный дать».
В системе охраны границ также использовались поселенные полки. В XVII в., например, Петр I ввел ландмилицию. Еще одной важной тенденцией было постоянное повышение мобильности войск — перевод их из пеших (стрельцы, солдаты) в конные (драгуны, рейтары) и сведение в маневренные и оперативно управляемые корпуса. Примером этого могут служить корпуса, которые уже к 1616 г., как свидетельствуют документы, стояли на «крымской украине».
Опыт использования корпусов был развит Петром I при формировании корволантов — маневренных войсковых формирований, оперировавших на южных границах России.
Постепенное укрепление и оборудование пограничной линии, особенно на северо-западных и западных участках, влекло за собой необходимость введения систематического надзора за границей. Кроме форпостов, в условиях конкретизации линии границы и невозможности использования сторожевой и станичной службы более широко, а затем и повсеместно стали применяться разъезды, в том числе и офицерские, от караулов, несших службу на границе. Эти же воинские караулы, выделявшиеся от частей пограничных разрядов, обеспечивали службу таможенных учреждений и «проезжих пунктов».
В Сибири караульную службу несли специально выделяемые сторожевые казаки. Наблюдение велось как разъездами, так и со смотровых вышек — маяков. Кроме того, в самых труднодоступных для наблюдения местах устраивались различного рода посты и секреты.
Говоря о развитии системы пограничной охраны в 1613—1725 гг., нельзя не упомянуть о конкретных людях, которых по праву можно назвать российскими пограничниками. Например, о князе Федоре Федоровиче Волконском. В 1618 г. он участвовал в сражениях против войск польского королевича Владислава, шедшего на Москву. За отвагу, проявленную в боях, был пожалован Михаилом Федоровичем в царские стольники. Бился с татарами на крымских шляхах, в должности ливенского воеводы нес пограничную службу, руководил Казачьим приказом, не раз выступал послом в переговорах с Польшей, Швецией, Крымом и Персией. Волконский был первым русским воеводой Киева.
В 1634 г. он прославился как командир гарнизона крепости Белой, где «8 недель и 3 дня» руководил ее обороной от польских войск. Крепость, почти уничтоженная поляками, не сдалась. Надолго маленький гарнизон, отстоявший эту пядь русской земли, стал примером для защитников рубежей России.
Одним из славных представителей «порубежников» был и воевода Алексей Николаевич Трубецкой, происходивший из старинного литовского рода Гедиминовичей. Верой и правдой служил он России. В течение почти 30 лет (с 1619 по 1646 г.) Трубецкой возглавлял охрану и оборону тульского участка Засечной черты от набегов татар и турок. Князь неоднократно принимал участие в боях на поле; брани, где снискал себе славу. Однако не менее ярко он проявил себя и в качестве дипломата. С 1646 г. Трубецкой постоянно принимал участие в переговорах и урегулировании отношений с сопредельными государствами.
Можно привести в пример еще целый ряд имен бесстрашных пограничников, охранявших рубежи старой Руси, которые история сохранила для нас. Но еще больше их, к сожалению, безвестно.
Анализируя события, происходившие в 1613—1725 гг. в порубежных областях Московского государства, оценивая масштабы проделанной здесь колоссальной работы, можно сделать вывод о том, что эволюция системы охраны границ в данный период шла довольно быстро. К этому принуждали и внутренние, и внешнеполитические изменения обстановки, в которой зарождалась и вставала на ноги могущественная империя. Однако нельзя не отметить, что, несмотря на целый ряд принципиальных нововведений, система охраны границ унаследовала очень многое от предшествовавших времен. Например, оформление границы, порядок управления пограничными делами, организацию службы. XVII — начало XVIII в. стали временем дальнейшего становления казачества как важнейшего служивого сословия России, роль которого в охране рубежей была неоценима. Сделано было немало, но предстояло сделать еще больше.