Глава1. РУСЬ И ОХРАНА ЕЕ ГРАНИЦ (IX—XIVвв.)
Во второй половине IX в. на обширном пространстве Восточной Европы появилось новое крупное государство — Русь. Процесс его формирования и развития был весьма драматичным и противоречивым. Объединив большую часть славянских племен, расселившихся на Восточно-Европейской равнине, Русь в конце X в. стала одной из самых сильных европейских стран. Однако появившиеся затем в обществе центробежные силы привели в начале XIII в. к распаду страны на множество мелких удельных княжеств. Впоследствии государству и обществу потребовались века, чтобы возродить свою былую мощь.
Развиваясь, Древняя Русь, как и другие государства, стремилась обозначить границы собственных владений, а также рубежи своего политического и экономического влияния. Одновременно шел процесс налаживания взаимоотношений с ближними и дальними соседями. При этом достаточно часто отношения с сопредельными странами носили ярко выраженный враждебный характер. Необходимость защиты русских земель от внезапных вторжений врага побуждала великих и удельных князей предпринимать большие усилия по обеспечению надежной охраны и защиты своих рубежей. Эта Деятельность легла в основу возникновения и развития на Руси особой системы охраны и защиты ее рубежей и границ.
1.1. ДРЕВНЕРУССКОЕ ГОСУДАРСТВО И УДЕЛЬНАЯ РУСЬ.
ТЕРРИТОРИЯ, ГРАНИЦЫ, ПОГРАНИЧНАЯ ПОЛИТИКА
Великое переселение народов было как бы первым наброском будущей карты феодальной Европы. В течение VII—IX вв. половину Европейского континента — от Адриатики до Верхней Волги и от Эльбы до верховий Дона — занимали славяне. Их восточная ветвь населяла внушительную часть великой Русской равнины, доходя на севере почти до Финского залива, а на юге — до Черного (Русского) моря.
Осваивая все новые территории, славяне по северной, северозападной и восточной границе расселения вступали в непосредственное соприкосновение с различными раннебалтийскими и финно-угорскими народами: ятвягами, голядью, карелой, весью, чудью заволочской, мерей, муромой, мещерой, мордвой и др. Устойчивой границы между ними не существовало, была лишь подвижная зона славянской земледельческой колонизации, по следам которой и пошла русская и российская государственность. Описывая эти события, видный русский историк В.О. Ключевский отмечал, что «история России есть история страны, которая колонизируется. Область колонизации в ней расширялась вместе с государственной территорией».
Развитие хозяйства, а также расширение родоплеменных связей постепенно привели к возникновению у славян, заселивших значительную часть Русской равнины, сильных племенных союзов, таких как Артания, Славия, Куява и др. В них входили племена полян, северян, древлян, волынян, дреговичей, радимичей, вятичей, кривичей, уличей и др. Эти союзы, по сути, стали основой, на которой возникли ранние политические государственные образования. Их центрами, по мнению ряда историков, были Киев, Новгород, Смоленск, Полоцк, Изборск. На землях финно-угорских племен сложились свои центры — Ростов, Белоозеро, Муром. Возникновение данных союзов и их центров создало определенные предпосылки для образования государства восточных славян.
К сожалению, начальный период развития этого государства в древних источниках описан скупо. Так, в «Повести временных лет» говорится о том, что северные славяне (ильменские словене и кривичи) вместе с чудью и мерей платили дань варягам’ (когда и как была установлена дань — неизвестно). Затем варягов изгнали за море, но вскоре между освободившимися данниками вспыхнули раздоры, «…и воевати почаща сами на ся».
Дабы прекратить междоусобную борьбу и навести порядок в своих землях, славянские племена вновь обратились за помощью к варягам — решили найти среди них князя, который «судил бы и правил справедливо». По одной из гипотез, на землях славян в 862 г. появился варяжский князь «Рюрик сине хус трувор» («Рюрик с домом (родом) и дружиной»). Обосновавшись первоначально в Новгороде, Белоозере и Изборске, Рюриковичи стали проводить активную наступательную политику по отношению к соседям. Особенно это стало заметно после смерти Рюрика (879), когда новый новгородский князь Олег (879—912), покорив Смоленск и Любеч, хитростью и коварством завладел Киевом (882). Он сделал его столицей своего княжества и объявил, что Киев будет «матерью городов русских» .
Олегу удалось подчинить все центральные города по великому водному пути «из варяг в греки». В дальнейшем, из Киева, он продолжил целенаправленную деятельность по объединению. После кривичей и полян были покорены древляне, северяне и радимичи.
Под властью Олега оказались главнейшие племена русских славян, кроме окраинных, а также все их важнейшие города. В результате в IX в. на обширном пространстве Восточной Европы сложилось новое государство Русь с центром в Киеве. Оно занимало огромную территорию от Балтики до Черного моря и от Западного Буга до Волги. —
Зависимость присоединенных славянских и иных племен выражалась в данничестве. При этом Олег затронул интересы своего могущественного юго-восточного соседа — Хазарского каганата, который уже обложил данью северян, радимичей, вятичей и др. По сути, это был первый межгосударственный конфликт, который пришлось решать молодой власти.
Следует отметить, что в это время силовые методы освоения новых земель начали преобладать над распространенной ранее естественной ассимиляцией. Несмотря на то что Русь не была еще централизованным государством, а являлась «союзом союзов племен»6, князь, возглавивший киевский престол, сосредоточил в своих руках большую силу и мог смело смотреть в сторону соседей. Русские дружины не раз вступали в битвы с хазарами, надеявшимися восстановить свое «право» на сбор дани с ряда славянских племен.
В 907 г. князь Олег предпринял поход на столицу Византии Царь- град (Константинополь). Одержав победу, Олег принудил Византию к установлению выгодных для Руси торговых отношений. Поэтому, рассматривая историческую роль Олега, историк С.Ф. Платонов справедливо писал, что «он создал из разобщенных городов и племен большое государство, вывел славян из подчинения хазарам и устроил, путем договоров,
‘ Варяги — выходцы из Скандинавии В IX—XI вв варяжские воины были дружинниками у русских князей. В период формирования Древнерусского государства являлись основной военной силой князей
правильные торговые сношения Руси с Византией; словом, он был создателем русско-славянской независимости и силы». Однако, объективно оценивая роль Рюриковичей в создании Руси’, правомерно бы говорить о «собирании» ими восточнославянских земель, уже подготовленных внутренним развитием к государственности и объединению.
Хазарский каганат — государственное образование середины VII — конца X в. Глава — каган. Столица — Семендер, затем (с середины VIII в.) — Итиль. В 964—965 гг. разгромлен русским князем Святославом Игоревичем.
После смерти Олега и вокняжения в Киеве Игоря (912—945) политика Древнерусского государства не изменилась. Она была направлена на расширение границ экономического и военно-политического влияния и, как следствие, на приращение территории государства. Вторая половина X в. стала временем наиболее выраженной завоевательной политики государственной власти Киевской Руси. Во многом это связано с именем одного из выдающихся князей-воинов российской истории — Святослава Игоревича (945—972). Период его княжения ознаменовался рядом громких побед как на военном, так и на дипломатическом поприще, что позволило укрепить границы Руси и значительно их обезопасить.
Походы Святослава 965—968 гг. можно сравнить с сабельным ударом, после которого на карте Европы образовался широкий полукруг от Среднего Поволжья до Каспия и далее по Северному Кавказу и Причерноморью до балканских земель Византии. Побеждена была Волжская Болгария, полностью разгромлена Хазария, ослаблена и напугана Византия, бросившая все свои силы на борьбу с могучим стремительным полководцем. Русь получила возможность вести широкую торговлю с Востоком. На берегах Русского (Черного) моря возникли военно-торговые форпосты — Тмутаракань на востоке Керченского пролива и Переяславец на западе, близ устья Дуная. Одновременно, пройдя с боями через земли ясов и косогов (предков осетин и черкесов), рать Святослава овладела расположенной на Дону крепостью Саркел, которую русские называли Белой Вежей. В 966 г. к племенам, входившим в состав Руси, Святославу удалось присоединить и вятичей.
Поход Святослава в Поволжье (964—966) резко изменил издавна сложившуюся расстановку сил. Хазары не смогли оправиться от нанесенного удара, и вскоре каганат распался. Торговые пути на восток были открыты. На первый взгляд казалось, что поход принес Руси величайшую пользу, позволив обезопасить ее южные и югэ- восточные окраины. Однако это было совсем не так, каганат, взимая дань с некоторых славянских племен, в то же время сдерживал натиск на Русь других кочевников. Теперь же, после падения хазарского заслона, хозяевами южнорусских степей надолго стали племена печенегов[1], с которыми в 920 г. воевал Игорь. В 968 г. печенеги предприняли серьезный поход на Русь, дошли до Киева и чуть было не разорили его.
Присоединение Древнерусским государством новых земель закреплялось в соответствующих договорах «о любви» с соседями. При этом русские князья клялись в нерушимости своих обязательств. Примечательны, например, слова клятвы из договора князя Игоря с греками, заключенного в 944 г.: «А кто из русской стороны замыслит разрушить эту любовь, то пусть те из них, которые приняли крещение, получат возмездие от бога.,, а те, которые не крещены, да не имеют помощи и от бога, и от Перуна».
В те далекие годы у Руси еще не существовало общегосударственной границы в ее современном понимании, то есть законодательно закрепленной соглашениями с соседями, строго обозначенной на карте и на местности, надежно защищенной специальной стражей, оборудованной в инженерном отношении. Лишь на северо-западе и западе линия ее прохождения была определена соглашением 1047 г. с польским королем Болеславом II. На юге и востоке граница находилась в постоянном движении. Все зависело от положения Древнерусского государства в конкретный исторический период.
Устанавливая и оговаривая свои границы с соседями, первые киевские князья выбрали далеко не самую лучшую тактику в обеспечении их безопасности. Нанося сильные последовательные удары по наиболее опасным потенциальным врагам, князья тем не менее не продумывали и не организовывали должной охраны и защиты границ на тех направлениях, где княжеской рати не было. В результате на месте разбитых врагов появлялись новые, которые беспрепятственно могли совершать разбойные набеги в глубь молодого государства, вплоть до стен его столицы. Осада Киева печенегами в то время, когда князь Святослав с русскими воинами находился в походе в Дунайскую Болгарию, — наглядный тому пример. Более того, первым киевским князьям так и не удалось окончательно объединить восточнославянские народы в рамках одного мощного государства с надежно защищенной от врагов границей. После гибели Святослава между его сыновьями Ярополком, Олегом и Владимиром начались распри из-за отцовского наследства. Дело дошло до того, что Владимир, собрав войско из варягов и северных славян, напал на Полоцк, а в 980 г. силой оружия захватил Киев.
Это, в частности, проявлялось как в форме выступлений ряда племен против насильственного введения их под власть киевского князя, так и открытого отделения, например, вятичей, радимичей. После неудачного похода Святослава в Дунайскую Болгарию представление о Древней Руси как о могущественном государстве пошатнулось. Поэтому Владимиру Святославовичу (980—1015) пришлось проводить политику решения всех государственных проблем (и внутренних, и внешних) с помощью военной силы. При этом он стремился прежде всего обеспечивать безопасность государства в целом, а также расширять и защищать его границы, увеличивать экономический потенциал посредством получения дополнительной дани, укреплять собственный международный авторитет. Так, Владимир не только осуществлял карательные акции в землях «непокорных» радимичей (984) и вятичей (981—982), но и не раз вторгался на территории сопредельных народов. В 981 г. он отнял у ляхов (поляков) Перемышль и другие Червенские города (нынешняя Западная Украина), в 983 г. — покорил ятвягов (древнелитовское племя), а в 985 г. — предпринял поход на волжских (камских) болгар. Результатом похода в Волжскую Болгарию явилось заключение договора, который подавал Древнерусскому государству надежду на обеспечение мира на восточных границах. При этом болгары, торжественно обещая жить с Русью дружно, утвердили клятву простыми словами: «Разве тогда нарушим договор свой, когда камень станет плавать, а хмель тонуть на воде».
В 988 г. Владимир, пытаясь укрепить свой международный авторитет, решил породниться с византийскими императорами — соправителями Василием и Константином и попросил руки их сестры, принцессы Анны. Однако, по взглядам византийских императоров, «рожденная в пурпуре не могла быть женой варвара». Тогда Владимир силой овладел Корсунем (Херсонес), в котором был крещен, и все-таки женился на Анне. Подобная «агрессивность» вряд ли способствовала укреплению связей Древней Руси с сопредельными государствами и отнюдь не обеспечивала спокойствия ее границ. Но таковы были законы времени, и Владимир мало чем отличался от правителей других стран. У всех был один лозунг: «Или ты господин, или ты вассал».
все же главным направлением внешнеполитической деятельности Владимира оставалась защита южных пределов Руси от орд кочевников — печенегов (самые крупные их нападения были отмечены летописями в 992, 996 и 997 гг.). Поэтому он впервые на Руси придал этой деятельности общегосударственный масштаб. Киевский князь в 988 г. высказал мысль о том, что «мало городов около Киева», и начал ставить города по Десне, Осетру, Трубежу, Суле и Стугне. «И нача набирати мужи лучшие от словен, и от кривич, и от чюди, и от вятич, и ими населил грады, ибо была рать с печенеги». Именно к этому времени народные предания относили героев пограничья — русских богатырей. Из сказанного можно сделать вывод, что Владимир Святославович в обеспечении безопасности южных границ государства от набегов печенегов перешел к оборонительной стратегии.
Важным этапом в становлении Древней Руси и формировании ее границ стало принятие христианства. Этот шаг был обусловлен потребностью княжеской власти иметь единую религию в интересах усовершенствования государственного устройства. В 988 г. после крещения по греческому обряду и женитьбы на Анне Владимир вернулся в Киев и провозгласил христианство основной религией на Руси. Это был длительный процесс, полный драматизма и противоречий. И тем не менее он сыграл свою положительную роль в укреплении государства и упрочении его рубежей.
Во-первых, вне христианства сегодня трудно себе представить возможность окончательного объединения различных восточно-славянских племен в единый русский народ. До принятия единой веры человек осознавал себя древлянином, тиверцем, кривичем, вятичем и т.д. Став христианином, православным, он постепенно начал осознавать свою причастность к единому народу. Это способствовало воспитанию у людей готовности защищать от врага границы всего государства, а не только своей «маленькой» родины. Именно поэтому Владимиру Святому, и особенно его потомкам, удавалось собирать по всей Руси «мужей лучших» и направлять их на защиту рубежей Отечества.
Во-вторых, принятие христианства имело важнейшее внешнеполитическое значение. Русь становилась равноправным субъектом международных отношений на европейской политической арене, что существенно сказывалось на признании ее государственных границ.
В-третьих, в то время, как княжеская власть на Руси была еще слаба, а многие князья — потомки Рюрика — стремились к самостоятельности и разделу государства на отдельные княжества, власть митрополита простиралась одинаково на все русские земли. Поэтому в период междоусобных княжеских войн на долю высшего духовенства выпадала роль посредников и примирителей, ибо оно стояло выше узких, местных интересов и всячески выступало за сохранение единого, сильного, православного государства, за защиту его устоявшихся границ.
И в-четвертых, введение на Руси православного христианства постепенно стало приводить к культурному размежеванию Древнерусского государства с западнославянскими соседями, воспринявшими христианство от Рима (католицизм) и тем самым вошедшими в орбиту латиноязычной западноевропейской культуры. Это в свою очередь не замедлило сказаться на развитии процесса углубления антагонизма во взаимоотношениях Руси со странами Запада и повлекло за собой качественное изменение состояния ее западной границы.
Таким образом, можно с уверенностью сказать, что первые киевские князья, чувствуя себя больше завоевателями, чем государями, мечом и военной силой создали лишь «тело» Русского государства. И только Владимир Святой принятием христианства «вдохнул душу в это тело». Именно его можно считать настоящим основателем Русского государства. Он достаточно четко очертил границы Руси, поставил на общегосударственный уровень задачу их защиты и стал непосредственным организатором ее решения.
С окончанием княжения Владимира Святого в Древней Руси завершилось время относительного внутреннего покоя. Началась жестокая борьба за великокняжеский престол, которая впоследствии приобрела устойчивый характер и нанесла непоправимый урон набравшему было силу государству.
Продолжавшаяся с 1015 по 1019 г. (до прихода к власти Ярослава Мудрого) конфронтация между сыновьями Владимира повлекла за собой смуту во всех восточнославянских землях и привела к многочисленным жертвам. Под угрозой оказались не только внешние границы Руси, но и собственно ее целостность. В последующем Русь разделилась на две части: землями по левую сторону Днепра владел Мстислав, по правую — Ярослав. Лишь после смерти Мстислава Ярославу удалось объединить все отцовские земли под своей властью . Но этот смутный период не прошел бесследно и стал предтечей большой беды.
Все более осложнялось положение на окраинах Руси. На южных рубежах, несмотря на принятые еще Владимиром меры по их защите, печенеги продолжали совершать многочисленные опустошительные набеги, опираясь при этом на силу созданной ими в 1017 г. конфедерации с Огузским государством’. На востоке продолжала укрепляться Волжская Болгария. На западе набирало силу Польское королевство, которое активно искало союзников среди граничивших с Русью народов. Более того, польские войска в 1018 г. впервые нарушили западную границу Руси и вторглись на ее территорию. Их призвал на помощь Святополк Окаянный, который надеялся добиться победы в борьбе за киевский великокняжеский стол21. Католическая Европа уже вынашивала идею великих походов на восток.
Всего же, по подсчетам историка Б.Д. Грекова, русские князья воевали с печенегами 16 раз. См : Греков БД. Избранные труды; В 3 т. М., L950. Т.2. С.373.
Кроме того, быстрый территориальный рост Киевской Руси, связанный с военными походами, особенно в эпоху Святослава, и слабость охраны границы заставляли государство жить в постоянном напряжении всех сил ради защиты своих земель.
После вокняжения в Киеве Ярослав (1019—1054) попытался предотвратить распад Руси. Он предпринимал колоссальные усилия в области государственного строительства, совершенствования правовой и духовной организации общества. Многое делалось и во внешнеполитическом отношении. Одним из проявлений этих усилий была цепь династических браков, связавших семейство князя с правящими домами Польши, Византии, Норвегии, Венгрии и Франции. Вступая в это родство, Ярослав стремился обеспечить безопасность западных границ Руси.
Одновременно он предпринял ряд военных походов против соседей в целях их подчинения себе для обеспечения надежной защиты рубежей государства от потенциальных набегов и вторжений неприятеля. В эти годы киевские дружины несколько раз вторгались в земли ятвягов и поляков. В 1030 г. Ярослав совершил успешный поход в землю прибалтийской чуди и построил город Юрьев (ныне Тарту), утвердившись на западном берегу Чудского озера. Ходил он также в землю литовскую и мазовецкую, где в 1040-х гг. поддержал короля Польши против мятежных польских князей.
В 1036 г. Ярослав нанес сокрушительное поражение осадившим Киев печенегам, которые больше не рисковали нападать на русские пределы. Более того, ослабленные, они были вытеснены со своих земель новыми, более сильными пришельцами из Азии — торками.
Тюркоязычное государство VII—XI вв. на северном побережье Хорезмского (Аральского) моря. Значительная часть огузов, объединившись с печенегами, двинулась в южнорусские степи.
(Не довольствуясь военными успехами в борьбе с внешним врагом и продолжая дело своего отца, Ярослав стремился создать прочный заслон от кочевников путем строительства укреплений и колонизации степных окраин. Особое внимание он обращал на правый берег Днепра, продвинув русские границы до р. Рось и возведя здесь ряд укрепленных городов и земляных оборонительных сооружений в степи.
Последовавший вслед за смертью Ярослава (1054) раздел земель между его пятью сыновьями и внуком лишь ускорил наметившийся распад государства, который к тому же был отягощен появлением на южных границах Руси новой волны тюркоязычных степня- ков-кочевников — половцев, пришедших из глубин Азии. Под их властью оказалась огромная территория, получившая название Половецкой степи.
Поражение в 1068 г. объединенных дружин Ярославичей в битве с этими кочевниками усилило межкняжеские распри, и уже в 1078 г. один из внуков Ярослава Мудрого, Олег Святославович, для укрепления своих позиций вступил в союзе половцами, а в 1094 г. сам возглавил их набег на русские земли. Всего же историки по летописи насчитали с 1061 г. до начала XIII в. 46 половецких вторжений, из которых наибольшее число приходится на княжества Переяславское и Киевское (причем в летописи зафиксированы, скорее всего, только наиболее крупные нападения).
В 1097 г. князья собрались на съезд в Любече, чтобы упорядочить свои взаимоотношения. Понимая, что усобицы лишь на руку врагам Руси, князья решили прекратить борьбу друг с другом и провозгласили принцип «кождо да держит отчину свою». Таким образом, официально было узаконено не объединение, а разделение Руси.
Политический распад Киевской Руси в XI—XII вв. привел к образованию на ее территории ряда удельных княжеств: Киевского, Турово-Пинского, Полоцкого, Волынского и Галицкого к западу от Днепра; Переяславского, Чернигово-Северского, Смоленского, Ростово-Суздальского и Муромо-Рязанского к востоку от Днепра, а также Новгородской земли на севере.
Такой поворот в историческом развитии Древней Руси не замедлил сказаться на характере ее внешних границ, а также на организации их защиты. Постепенно внешние границы переставали быть
В арабских летописях степи от Иртыша до Дуная, от Крыма до Болгара Великого именовались страной Дешт-и-Кипчак (Кипчакские степи).
общегосударственными. Каждый князь пытался защищать рубежи своего княжества собственными силами, которых чаще всего явно не хватало для должного отпора врагу. Более того, учитывая наличие постоянной опасности со стороны своих родственников — Рюриковичей, которые порой оказывались страшнее и кровожаднее кочевников, многие князья стали тратить средства и силы на организацию защиты границ между отдельными княжествами,
Не вняли потомки Ярослава словам, сказанным великим князем перед смертью своим сыновьям: «Если будете жить в любви и согласии между собой, то Бог будет с вами и покорит вам врагов ваших. Если же будете жить в ненависти, распрях и спорах, то и сами погибнете, и погубите землю отцов ваших и дедов, которую приобрели они с большим трудом».
Лишь усилиями наиболее умных, прозорливых и влиятельных князей, таких, как, например, Владимир Мономах, удавалось хоть как-то удерживать Русь от полного развала и обеспечивать охрану и совместную защиту ее внешних границ. Эти вопросы чаще всего обсуждались на княжеских съездах: в 1097 г. — в Любече, в 1100 г.— в Витиче (Уветичеве), в 1103 г. — в Долобске и т.д. Так, на долобском съезде русские князья единодушно решили отказаться от оборонительных методов ведения войны против половцев на границах или во внутренних землях Руси и применять тактику глубоких рейдов в Половецкую степь для нанесения упреждающих ударов и разгрома врага на его же территории. Владимир Мономах, в частности, сказал на съезде, что это необходимо прежде всего в интересах простого народа, «смердов», больше всего страдавших от половецких набегов.
Благодаря таким съездам все-таки удавалось объединить усилия большинства русских князей и их воинов во имя разгрома общего врага. Так, объединенные русские войска, перехватив стратегическую инициативу, нанесли сокрушительные удары по половцам в 1103, 1107, 1111 гг. и тем самым смогли значительно обезопасить свои границы.
Владимир Мономах (1113—1125) предпринял еще одну попытку восстановить былое единство Руси и укрепить ее рубежи. И ему, а затем и его старшему сыну Мстиславу отчасти удалось решить эту проблему. Все годы княжения в Киеве Мономах едва ли не главной своей задачей считал защиту русских границ от половцев, к чему постоянно склонял и удельных князей26. Поэтому основной заслугой Владимира, бесстрашного воина и умного правителя, явилось именно вытеснение половцев с русских рубежей. Авторитет Мономаха среди других князей был бесспорен, а ослушников он жестоко карал.
Мстислав, прозванный Великим, правил Русью столь же усердно, сколь и его знаменитый отец. Никто из князей не решался противостоять ему. Но после его смерти в 1132 г. вновь начались распри, теперь уже среди потомков Мономаха. Процесс окончательного распада Древнерусского государства принял необратимый характер. Споры, столкновения и открытая вооруженная борьба между князьями за власть стала «хронической болезнью» Руси, которая отныне вступила в двухсотлетний период феодальной раздробленности.
С конца XI в. в силу целого ряда причин произошло изменение торговых дорог из Западной Европы на Восток. В результате торговый путь по Днепру потерял свое прежнее значение. Экономическому положению Киева был нанесен непоправимый удар. С этого времени вслед за князьями на северо-восток Руси потянулось южнорусское население, которое спасалось от беспрестанных набегов кочевников. Выходцы из южных земель стали оседать в междуречье Оки и Верхней Волги, в Ростово-Суздальском княжестве. Безусловно, все это ослабляло безопасность южных рубежей государства и усугубляло упадок Киевской Руси.
В XII — XIII вв. процесс обособления русских княжеств стал еще более зримым. Между ними развернулась изнурительная борьба не только за власть, но и за расширение собственных территорий. И в этой борьбе в качестве союзников зачастую использовались половцы. В целом период феодальной раздробленности был полон противоречий. Наиболее ярко проявились такие его отрицательные стороны, как явное ослабление общего военного потенциала, облегчавшее иноземное завоевание Руси, междоусобные войны и возраставшее дробление княжеских владений. Если в середине XII в. на русских землях было 15 княжеств, то в начале XIII в. — уже около 5027. А по словам автора «Слова о полку Игореве», Русь «сеялась и росла усобицами, погибала жизнь Дажбогова внука, в княжих крамолах век человеческий сократился».
Одним из наиболее сильных княжеств в XII в. было Владимиро-Суздальское, занимавшее древние земли кривичей, отчасти вятичей, мери, мурома, веси, то есть междуречье Волги и Оки с плодородным Суздальским Опольем и район Белоозера. Со временем границы Суздальской земли продвинулись дальше, в таежные леса — на Северную Двину, к Устюгу Великому и даже на Белое море, соприкасаясь здесь с новгородскими колониями».
На южных, самых беспокойных рубежах русских земель располагались Рязанское, Черниговское и Переяславское княжества. Кипчаки (половцы) беспрерывно тревожили южнорусские земли, ставя 32 тамошних князей в жесткие условия постоянной борьбы. К середине XII в. половцам удалось частично расширить свои владения на север. В это время Черниговское княжество потеряло Тмутаракань.
В конце XII в. на юго-западных рубежах русских земель образовалось Галицко-Волынское княжество. Пограничное расположение земель княжества, исстари являвшихся средоточием торговых путей, в то же время обрекало его на многочисленные вооруженные конфликты с соседними государствами. Близость Польши и Венгрии неоднократно подталкивала соперничавших здесь князей обращаться к ним за помощью, И все же княжество в начале XIII в. смогло стать доминирующим центром на западных рубежах. Этому немало способствовал тот факт, что один из важнейших городов княжества Дрогинич на Буге был своего рода общерусской таможней — там сохранились десятки тысяч товарных пломб XI — XIII вв. со знаками многих русских земель. Через Галицию и Волынь осуществлялся выход российских княжеств в византийские владения, на рынки Польши, Чехии, в города Балтийского побережья.
Однако во втором десятилетии XIII в. Галицко-Волынское княжество подверглось ряду вражеских вторжений, а в 1214 г. было завоевано и разделено по Спишскому договору между Польшей и Венгрией.
В особенно тяжелом положении на западе Руси оказалось Полоцкое княжество. Распад на множество самостоятельных уделов привлек туда литовские дружины, обусловив присоединение полоцких земель в XIII в. к Великому княжеству Литовскому, сложившемуся к тому времени как мощное государственное образование.
Первоначально русские князья западных княжеств — Смоленского, Полоцкого и других — сами призывали в свои земли литовцев, рассчитывая на их помощь в междоусобной борьбе. Но постепенно литовцы стали все активнее вмешиваться во внутренние дела Полоцкой земли, а с конца XII в. — предпринимать военные походы в целях ее территориального захвата. С XIII в. литовские дружины начали вторгаться и в другие русские княжества, переживавшие упадок, — Смоленское, Киевское, в Новгородскую землю. Около 1235 г. литовский князь Миндовг завладел русским городом Новгородком (Новогрудком) и основал там полурусское, полулитовское княжество. Расширяя свои владения, он действовал с помощью русских против литовцев и с помощью литовцев против русских.
Уже в годы княжения в Литве Витена (1293—1316) и Гедимина (1316— 1341) ко все более крепнущему Литовскому государству присоединились обширные русские земли: Полоцкая, Минская, Туровская, Пинская, Витебская и Черная Русь. Поэтому в первой четверти XIV в. на двух третях территории Великого княжества Литовского проживало русское население. Княжество приобрело значение сильного центра, около которого группировались (обычно добровольно) слабые русские области, видя в этом одну из возможностей защитить себя от вторжений Золотой Орды32.
Таким образом, западные границы исторически русских, самостоятельных и независимых от инородцев земель были сильно сужены.
Самой крупной русской территорией в рассматриваемый период была Новгородская земля. Она простиралась от Финского залива и южной Ладоги на севере до Смоленской и Полоцкой земель на юге, от границ Суздальской земли на востоке до Чудского озера и Наро- ва на западе. О ее потенциале и интересах говорит тот факт, что она первой из русских земель обратила взоры в сторону Арктики и Западной Сибири. Новгородцы совершали морские походы дальностью до 5 тыс. км, а их колонии были на Печоре и Югре, в далекой Вятской земле33.
Новгород торговал с Византией, Волжской Болгарией, прикаспийскими странами, с Готландом и всей Южной Прибалтикой. Особые отношения складывались у новгородцев с городами зарождавшегося северонемецкого Ганзейского торгового союза. Об ожесточенных торговых войнах Новгорода с немецкими купцами свидетельствуют сохранившиеся тексты договоров с будущей столицей Ганзы Любеком. Границы Новгородской земли с соседями носили открытый характер, а в самом городе существовали иноземные торговые дворы — Немецкий и Готский. Однако это вовсе не свидетельствовало о безмятежности. Росту торговых контактов новгородцев часто препятствовали появлявшиеся на балтийских границах агрессивные тевтонские рыцарские дружины, которые своим стремлением обратить население Европы в католичество сильно осложняли обстановку. В этот период возросло значение Пскова, расположенного на окраине новгородских владений, на границе Руси и Литвы, по соседству с немцами. Псков играл роль передового русского поста на западе и добросовестно выполнял свою задачу — сдерживал немцев в их продвижении на русские земли.
Подводя итог сказанному, следует отметить, что к концу XII — началу XIII в. Русь утратила государственное единство, единые механизмы управления и военные институты. Была полностью парализована способность государства вырабатывать и реализовывать на практике политику формирования своих рубежей и организации их защиты. Отчаянное положение ряда пограничных княжеств, и в первую очередь на юго-востоке, которые потеряли свое «барьерное» значение, существенно снизило их возможность оказывать сопротивление внешним врагам.
А между тем далеко на востоке ширилась и набирала силу страшная, губительная гроза, перед лицом которой все княжеские распри и интриги оказались жалкой суетой. Из азиатских глубин, от истоков Онона и Керулена, катилась несметная сила татаро-монгольского племенного союза, по пути вбиравшего в себя целые народы и государства. Летопись так передает нам первое известие о новом враге: «В лето 1223 г. по грехам нашим пришли народы незнаемые… пришла неслыханная рать… их же никто не знает, кто они и откуда пришли, и каков язык их, и какого племени они, и что за вера их. И зовут их татары».
Первая попытка русских дружин киевского, черниговского и галицкого князей остановить продвижение монголо-татар была предпринята по просьбе половецкого хана Котяна в 1223 г. Бой на р. Калка закончился поражением князей, плохо представлявших, с каким противником им придется сражаться, и действовавших несогласованно. После боя татарское войско под командованием Джебе и Субэдэя, также понесшее большие потери, вновь ушло в среднеазиатские степи. Однако наступившая после этого четырнадцатилетняя передышка не изменила общего хода событий. Битва на Калке — первое грозное предостережение — совершенно ничему не научила русских князей. Распри между ними, напротив, вспыхнули с новой силой.
В декабре 1237 г. новые орды, ведомые ханом Батыем, вторглись в пределы Рязанского княжества, разгромив перед этим волжских болгар и мордву. В ответ на отказ рязанцев уплатить монголам огромную дань Батый 21 декабря сжег Рязань, а затем Коломну и Москву. В феврале 1238 г. пал Владимир, в марте — Торжок. Орды не дошли до Новгорода всего 100 верст и повернули на юг, по дороге разрушив Козельск, а к лету вновь ушли в степи. .
В 1239 г. монголы вторглись в Черниговскую землю и к декабрю 1240 г. захватили и ее, и Киевское княжество. Состояние русских земель осложнялось еще и тем, что, пользуясь исключительно тяжелым их положением, в 1240 г. в устье Невы высадился шведский отряд. Одновременно угроза Новгороду создалась и со стороны Литвы, объединенной в 1238 г. князем Миндовгом.
Шведы были разбиты молодым новгородским князем Александром, получившим за это прозвище Невский. Однако в это же время тевтонские рыцари, захватив Изборск и Псков, вторглись в Новгородские земли. 5 апреля 1242 г. состоялось знаменитое Ледовое побоище, в котором Александр Невский одержал громкую победу.
Главным итогом битвы стало то, что она положила конец попыткам Европы навязать Руси католицизм. Примечательно, что Александр Невский впервые открыто сформулировал идею религиозного противостояния православной Руси католическому Западу. Этим еще четче подчеркивалась необходимость для Руси обеспечить безопасность ее западных границ, на которых взаимоотношения русичей с соседями принимали все более антагонистический характер.
После монгольского нашествия Русь на два с лишним столетия попала в вассальную зависимость от Золотой Орды. Сопротивление северо-западной Руси, которая меньше пострадала от набегов, не помешало установлению здесь монгольских порядков. При этом монголы активно использовали политику соглашений с местными феодалами. Важно отметить, что церковь, учитывая веротерпимость монголов и видя неспособность разорванной на части Руси к сопротивлению, одобрила эту политику и наделила власть завоевателей божественным происхождением. Идею соглашения с монголами поддержал и весьма популярный Александр Невский. Более того, вскоре после нашествия сила завоевателей начала активно использоваться в княжеских конфликтах. Внутреннее управление русскими землями при данничестве их Орде осуществлялось князьями, заручавшимися ярлыками, которые выдавались ханами.
В целом отношения Руси с монголами прошли несколько стадий, но главным оставалась тесная экономико-политическая зависимость русских земель от воли ханов, а затем и от ситуации в самой Орде. Русь во многом была втянута в орбиту монгольской внутренней и особенно внешней политики, выполняя роль некоего буфера между Ордой и Европой. При этом Орда в свою очередь оказывала прямую помощь и самой Руси в защите ее земель от вторжений западных соседей. По мнению большинства князей северо-восточной Руси, это было ей крайне необходимо, так как с запада русским землям беспрестанно угрожали немцы, литовцы, венгры и поляки.
Ханы Узбек и Джанибек использовали Москву как источник доходов, но при этом защищали ее от Литвы. Русские князья и бояре считали, что выгоднее иметь не очень сильного союзника за широкими степями, какой была Золотая Орда, чем Ливонский орден и Польшу как ударную силу агрессивного рыцарства и купеческой Ганзы у себя под боком. Между тем, возможность прибегнуть к помощи монголов в междоусобной борьбе развращала князей, разжигала интриги и рознь.
Международное положение Руси резко ухудшилось. В середине XIV в. она потеряла часть своих владений. Юго-западной Русью завладели Польша, Литва и Венгрия, под чью власть попала и Молдавия. Литва также присоединила Полоцкую землю и Смоленское княжество. Русь с трудом удерживала устье Невы и защищала Карелию, западную часть которой отторгла Швеция. Ценой больших жертв русские люди сохраняли Псков, отражая вторжения рыцарей Ливонского ордена.
Татаро-монгольское нашествие приостановило естественное развитие внутренней политико-экономической ситуации в русских землях, надолго задержало процесс объединения Руси. Зависимость большой части Руси от Орды как бы законсервировала состояние ее феодальной раздробленности, что сказалось, в частности, на типологии одного из важнейших признаков государства — его границ. Поэтому пограничная политика Руси претерпевала значительные изменения, вызванные сущностным содержанием ее положения, зависимого от Литвы или Орды, и приобретала некоторые специфические черты, что в полной мере проявилось в последующей истории российской государственности.
[1] Киевской Руси — так впоследствии был назван этот период историками.
‘ Союз тюркоязычных племен, пришедших в южнорусские степи в IX в. из Заволжья. Основы хозяйства — кочевое скотоводство, военная добыча. В 972 г. печенегами во время возвращения из похода был убит князь Святослав Игоревич.
» Перун — языческий славянский бог.
1.2.ОХРАНА РУБЕЖЕЙ РУСИ
Одной из важнейших функций государства на занимаемой им территории является его способность к надежной охране и защите своих рубежей. В Древней Руси это была прерогатива княжеской власти, которая, по образному выражению В.О. Ключевского, первоначально выступала в качестве «пограничного сторожа» и лишь затем, объединившись с торговой верхушкой городов, превратилась в структуру, заботившуюся об обороне границ страны и о поддержании безопасности торговых путей к заморским рынкам. При этом внешнеполитический фактор, связанный с необходимостью защиты рубежей, был приоритетным в политике киевских князей.
Бесконечные вооруженные столкновения с соседями, и в первую очередь с кочевниками, побуждали Древнерусское государство заботиться об укреплении собственных границ. Причем главное внимание обращалось на южное и юго-восточное направления.
Опыт нескольких поколений привел к пониманию недостаточности и низкой эффективности в защите рубежей государства только наступательной тактики по отношению к своим противникам, осуществляемой посредством упреждающих военных походов против наиболее опасных из них. Особенно ярко это проявилось в защите рубежей от набегов многочисленных степняков: «… отраженные в одном месте, они через несколько дней появлялись за сотню верст в другом, слабо или вовсе не защищенном пункте русского Рубежа».
Поэтому уже при Владимире Святом в Древнерусском государстве был проведен комплекс мероприятий по организации охраны рубежей и обеспечению более надежной защиты своей территории. Они носили главным образом оборонительный характер и включали: введение на границах государства службы «богатырских застав»; строительство городов-крепостей (больших и малых), расположенных в самых удобных для обороны местах; возведение укрепленных пограничных линий на путях вероятного вторжения противника; широкое использование естественных препятствий (лесные массивы, реки, овраги и т.д.); мобилизацию необходимых сил и средств для несения порубежной службы; организацию оперативной службы оповещения и предупреждения о появлении врага; оперативное сосредоточение в стратегически важных пунктах необходимых военных сил из различных городов и княжеств в случае прямой военной опасности для государства.
С самого начала своего расселения на Великой Русской равнине восточные славяне искали способы защитить себя от возможных нападений неприятеля, в том числе с помощью различных городищ — укреплений, обычно стоявших на возвышенном месте, окруженных рвом, валом и обнесенных деревянным тыном. Поэтому они и стали называться городами, то есть огороженными местами. У отдельных славянских племен их насчитывалось десятки. Среди первых русских городов рано выделились Киев, Чернигов, Смоленск, Новгород, Полоцк.
Однако не все города могли надежно защищать русичей от вражеских вторжений, особенно от набегов кочевников. Последние были столь стремительны и мощны, что русские люди не всегда успевали принять соответствующие меры самозащиты и во всеоружии встретить врага. Деревянные стены городов не спасали население от гибели и вражеского «полона» (плена). Стало очевидным, что государству нужна служба обнаружения готовящегося к нападению врага и заблаговременного предупреждения об этом населения и князя. Вот почему, в частности, первые киевские князья начали возводить на окраинах своей земли небольшие остроги, становища, — огороженные высокой бревенчатой оградой маленькие крепости. В них несли службу специально подобранные люди, доблестные воины, витязи-богатыри, о которых рассказывают русские былины. Остроги в русском фольклоре получили название «богатырских застав», «богатырских дозоров», цель которых — «сторожить границу». Заставы выставлялись князьями на направлениях наиболее вероятного вторжения агрессивных соседей. Главной задачей их было как можно раньше обнаружить врага и в кратчайшие сроки известить о нем князя, а также население} Это позволяло людям принять необходимые меры самообороны или надежно укрыться, спрятаться от неприятеля. Князь же получал возможность своевременно выдвинуться со своей дружиной в боевом порядке навстречу противнику.
«Богатырям» нередко приходилось вступать в бой с превосходящими силами противника. Но не это было их основной задачей.
Наибольшее распространение «богатырские заставы» получили тогда, когда на Руси стала применяться оборонительная тактика борьбы с кочевниками, а Владимир Святой сделал охрану и защиту границ общегосударственным делом. Значение застав значительно возросло в последнем десятилетии X в. с началом строительства городов по Десне, Осетру, Трубежу, Суле и Стугне. Они все более стали приобретать вид «городцов-крепостей» и теперь играли роль исключительно «сторожевых городков». В.О. Ключевский называл их «пограничными городами-заставами», считая «формой города военно-правительственного происхождения», очень родственной селу, только с иным общественным бытом. Данные городки, имея осадные дворы, в военное время нередко служили убежищем для окрестного населения. Они были разбросаны буквально по всей стране.
Площадь таких укрепленных городков на начальном этапе составляла всего от нескольких сот до тысячи квадратных метров. Часто они обносились валами, на которых возвышались бревенчатые стены и башни. С внешней стороны к валам примыкали наполненные водой рвы, именуемые греблями (от слова выгребать).
Но во время военных действий городки сравнительно легко обтекались воинами-кочевниками и, оказавшись в их тылу, были предоставлены сами себе. В связи с этим возникла необходимость поставить более прочный заслон на пути врага. Поэтому позже укрепленные городки-крепости стали соединяться между собой крутыми валами, глубокими рвами и лесными засеками, тянувшимися на десятки верст. Так было положено начало строительству ряда укрепленных линий, позже составивших вдоль государственной границы Руси единую сильную оборонительную линию из городов-крепостей, сторожевых вышек, рвов и валов, засек и пр.
Со временем на южных границах Древней Руси были последовательно возведены четыре линии приграничных оборонительных Укреплений: Посульская, Трубежская, Поросская и Днепровская.
Первая из них (Посульская), протянувшаяся от верховьев до устья Суды (приток Днепра), была построена в 80-х гг. X в. и почти 200 лет Служила своеобразной границей между Русью и Степью. В «Слове о полку Игореве» автор замечает: «Кони ржут за Сулою», то есть за границей Руси. Здесь на расстоянии 10—18 верст друг от друга стояли 18 городков-крепостей и иные более мелкие оборонительные укрепления. Все они располагались на господствующих высотах правого берега Сулы и прикрывались рекой. Каждому для охраны отводился определенный участок границы. На основных дорогах в разрывах между сплошной линией валов возводились «проезжие ворота». Сверху их обычно увенчивали дозорные вышки. Справа и слева от ворот устанавливались надолбы — вкопанные в землю и поставленные под определенным углом стволы деревьев с заостренными концами, небольшие колья для предотвращения прорыва конницы, и «рогатки», которые запутывали и в кровь разбивали ноги человека и лошади. У речных переправ сооружались забои (перебои) из свай и кольев, вбитых поперек всей реки. Одновременно в землю вбивались близко друг от друга в шахматном порядке небольшие колья, разбрасывались железные спицы, вбитые в доски. Эта система заграждений прикрывалась «лучным и копейным боем».
Второй подобной приграничной оборонительной линией стала линия по р. Трубеж с центром — крепостью Переяславлем-Русским. На самых близких подступах к «стольному граду» были возведены крепости-города Триполь, Тумаш, Василев, которые образовывали вокруг него своеобразный заградительный пояс.
За полвека упорной борьбы при Владимире Святом Русь сумела передвинуть свои укрепления на линию р. Рось. В 30-х гг. XI в. здесь была построена третья укрепленная линия в составе 13 городков-крепостей, получившая название Поросской. Правда, собственно южные рубежи к этому времени проходили по рекам Ворскла и Тясмин. Пространство между построенными укрепленными линиями и этими реками служило своеобразной пограничной «буферной» зоной и имело немаловажное значение в южной приграничной оборонительной системе Руси.
В Поросской линии обороны выделялось Хлеровское городище. Оно располагалось на высокой горе, на правом берегу, то есть за рекой по отношению к остальным крепостям, и, очевидно, играло роль «сторожевого пункта» или своего рода «передового охранения»50.
Из-за непрекращавшихся набегов половцев на южные окраины Руси во второй половине XI в. была создана Днепровская пограничная укрепленная линия из 11 городков-крепостей по правому берегу Днепра от Киева до р. Рось. Все эти линии помогали останавливать или сдерживать продвижение в глубь страны многочисленного вpaга. Таким образом, к концу XI в. на южных рубежах Киевской Руси была создана единая, эшелонированная, взаимосвязанная приграничная сторожевая оборонительная система, протянувшаяся на сотни километров. Составной частью этой системы, укрепленных пограничных линий являлись искусственные сооружения и препятствия, которые применялись с учетом профиля местности, потребностей защиты и особенностей каждого района.
На вероятных путях движения противника рыли полевые окопы, насыпали высокие курганы с наблюдательными вышками и вестовыми колоколами. Обычными защитными сооружениями в лесистой местности были засеки или заграждения из деревьев, поваленных вершинами в сторону противника. Они устраивались на лесных опушках и дорогах, в прогалах лесистой местности. Об этом свидетельствуют, в частности, воспоминания мерзебургского архиепископа Бруно, Он пишет: «…князь Владимир со своим войском два дня провожал меня до последних пределов своего государства, которое у него, для безопасности от неприятеля, на очень большом пространстве обведено со всех сторон завалами».
Однако, несмотря на эти меры, у киевских князей не хватало ни средств, ни сил для создания сплошной оборонительной линии по всей южной границе Руси. Поэтому они укрепляли уже построенные крупные города и строили новые, такие как, например, Новго- род-Малый, возведенный на Стугнинской линии.
С освоением на Руси каменного зодчества мощным барьером Русского государства против натиска степняков стали белокаменные крепости, например, в районах Донца и Дона. Только в верховьях Северского Донца и его притоков их насчитывалось около 1256. / Все эти ранние и более поздние города-крепости, как правило, контролировали и прикрывали важнейшие сухопутные и водные пути в глубь русских земель, а построенные на порубежье — закрепляли освоенную территорию и с момента основания играли роль оборонительных заслонов от нападения соседей. В период удельной Руси княжество считалось тем сильнее, чем больше крупных городов-крепостей было на его рубежах.
Только из соображений обеспечения безопасности государства и позже княжеств, с XI в. на Волге стали появляться укрепления, прикрывавшие собой Ростов и Суздаль. В XII в. на Волжской линии появилась обращенная к Новгороду Тверь и город Коснятин (Ксня- тин) в устье Волжской Нерли. В начале XIII в. в Окском устье заложен Нижний Новгород. Течение ряда рек контролировалось такими крепостями, как Стародуб, Гороховец и др.
В XI в. на Руси существовало 86 городов, в XII в. в русских летописях упоминается еще о 120, а ко времени монгольского нашествия их число доходило до 250. В середине XIII в. насчитывалось уже около 350 городов. Недаром варяги называли Древнюю Русь «Градариком» — страной городов. При этом древнерусские города имели не только военное значение, но являлись также политическими и торговыми центрами.
Западные и северо-западные границы Древней Руси долгое время были более безопасны, чем южные и юго-восточные. Кроме того, здесь Русь сама чаще выступала в роли завоевателя. Бывали и продолжительные периоды «большой любви» и мира киевских князей с западными и северо-западными соседями. Это явилось одной из причин того, что на данном направлении исторически не возникла линия пограничных укреплений, подобная южной. Здесь службу по охране и защите рубежей несли пограничные города, являвшиеся крепостями. В числе наиболее крупных из них можно назвать Псков, Порхов, Полоцк, Старую Ладогу, Юрьев, приморское Копорье. В большой степени это касается и Великого Новгорода, хотя он главным образом был крупнейшим политическим и торговым центром Руси.
Густые леса, большое количество рек, озер и болот в северо-западной части Древнерусского государства несколько облегчали русичам решение задачи прикрытия внешних границ сплошными оборонительными сооружениями между городами-крепостями. Наибольшее распространение здесь получили засеки из поваленных деревьев, засечные ворота, земляные городки со сторожевыми башнями, забои на водоемах.
На севере и северо-востоке Русь, не имея опасных соседей, проводила целенаправленную политику освоения новых, малозаселенных земель. Вот почему нам практически ничего не известно из древних источников о каких-либо серьезных проблемах Древнерусского государства с охраной и защитой его рубежей на этом направлении.
На востоке Русь вела политику наступательной колонизации. И здесь долгое время также не возникало сплошных крупных пограничных сооружений. Роль же пограничной охраны все активнее выполняли возводимые города {на начальном этапе — укрепленные острожки).
«Богатырские заставы», крепости, укрепленные линии, засеки строили и обживали порубежники, несшие на них службу по охране границ Древнерусского государства. Но на начальном этапе этих сил было явно недостаточно. Рубежи Руси нуждались в оседлом населении, без которого немыслимо было возведение крупных пограничных оборонительных сооружений. Поэтому уже во времена Владимира Святого и его ближайших потомков на Руси заложена осно- 42 ва будущей системы комплектования пограничной стражи, а также сделаны первые шаги в выработке и осуществлении переселенческой политики в интересах обеспечения безопасности общегосударственных границ.
Владимир Святой обратился к новгородским словенам, кривичам, чуди, вятичам и другим славянским племенам с призывом постоять за всю Землю Русскую, выступить на охрану и защиту ее южных рубежей. И его слова были услышаны. Это позволило реализовать на практике планы великого князя по организации более надежной защиты границ Руси. С помощью переселенцев за несколько десятилетий удалось не только возвести на южных границах необходимые погранично-оборонительные фортификационные сооружения, построить сторожевые города-крепости, но и организовать достаточно эффективную сторожевую службу.
Политика переселенчества получила самое широкое распространение и активно использовалась на Руси во все последующие века.
Для несения непосредственной сторожевой службы на «богатырских заставах», в городках-крепостях, на укрепленных линиях и засеках отбирались «мужи лучшие» — храбрые, сильные, любящие военное дело, способные бдительно нести службу и мужественно сражаться с врагом.
[Так, на «богатырских заставах» и в малых городках-крепостях службу несли небольшие по численности, периодически сменявшиеся группы воинов-сторожей. В городах-крепостях стояли гарнизоны, представлявшие собой более мощную воинскую и пограничную сторожевую силу. От них выставляли особые наблюдательные посты, высылали конные дозоры и разъезды, которые вели наблюдение за противником, а в случае его обнаружения проводили разведку и предупреждали о нем гарнизоны крепостей и стражу на укрепленных линиях. Одновременно непрерывное наблюдение организовывалось со сторожевых вышек, а также со степных курганов или отдельно стоящих деревьев.
Сторожевую службу на засеках несли вооруженные отряды. Им вменялось в обязанность в случае обнаружения «воинственных людей, находясь где кому указано, быть готовыми встретить неприятеля со всяким боем». Для раннего обнаружения выдвигающегося ив Русь неприятеля они высылали далеко вперед на наиболее вероятные маршруты его движения конные разъезды и дозоры, которые вели наблюдение. Часто впереди засек выставлялись сторожевые засады, которые маскировались в высокой траве, в оврагах и впадинах.
Политика переселения больших масс населения Руси из одних ее районов в дру- в интересах освоения последних, закрепления их за государством и обеспечения надежной защиты от потенциальных завоевателей.
В приморских землях существовала так называемая морская стража (обычно стража в устьях рек), которая выставляла особые дозоры с теми же обязанностями, что и у «пограничных сторожей». Например, посты (дозоры) морской стражи несли сторожевую службу на окраинах Новгородской земли в устьях Невы и Ижоры, на берегу Чудского озера у Вороньего камня и т.п. Их служба была достаточно эффективной. Так, победа в июле 1240 г. Александра Ярославовича, князя Новгородского (1236—1251) во многом достигнута благодаря дозору морской стражи ижорян, которым руководил старейшина Пелгусий (Пелгуй). Дозорные своевременно обнаружили вторжение Шведского войска в новгородские земли, провели его разведку и доложили об этом князю. А решительные действия Александра и неожиданный удар возглавляемого им войска обеспечили победу русичей над шведами, нарушившими северо-западные границы Руси.
С принятием христианства на Руси стали возводиться высокие храмы, которые нередко использовались для ведения наблюдения и обнаружения неприятельских войск, а также для получения условных сигналов о противнике от передовых пограничных дозоров. Этим целям, например, в Новгородской земле служили башни церкви Богородицы Антониева монастыря и Георгиевского собора Юрьева монастыря, с которых открывался вид на «граничные дали».
Главной задачей всех «стражей границы» было как можно раньше обнаружить приближение войск противника и своевременно оповестить об этом великого князя, дабы исключить фактор внезапного вторжения. На протяжении всего рассматриваемого исторического периода дозорную службу несли только днем. В ночное же время — лишь в случаях обнаружения вблизи границы вооруженной силы определенного государства.
Постепенно в течение многих десятилетий эта задача несколько расширилась. Дополнительно пограничной страже вменялось в обязанности проводить разведку наступающего неприятеля и оказывать ему максимально возможное сопротивление до подхода княжеского войска. Это должно было задержать продвижение противника в глубь страны и тем самым обеспечить дополнительное время для сбора князем войска, способного нанести ответный удар по нарушителю рубежей Руси.
Но все же оказание сопротивления наступающему противнику не было главной задачей в службе порубежников. Об этом, в частности, свидетельствует тот факт, что столетиями вооружение «пограничных сторожей» значительно уступало вооружению дружинников князя. Сторожа на границе были вооружены луками, пиками, боевыми топорами, иногда мечами и очень часто самодельным оружием. Поэтому они не могли долгое время оказывать сопротивление многочисленному, подвижному врагу, прекрасно (по тому времени) вооруженному. В связи с этим центральной задачей порубеж- ников все-таки было обнаружение противника и оповещение великого князя. Средствами оповещения на границах в Древней Руси обычно были огонь в ночное время и дым от зажженных костров — в дневное. Сигналы передавались по цепи от гарнизона к гарнизону и за короткое время достигали центра княжества. Одновременно с этим с рубежей и границ в города и крепости скакали гонцы. Они как бы дублировали сигнал и не являлись представителями постоянной службы оповещения. Чаще всего это были порубежники, способные по своим физическим качествам выполнять ответственные поручения.
Гонцы, передававшие важные вести с границы, передвигались верхом, в отдельных случаях на телегах, по рекам в лодках, зимой — на санях и лыжах. Транспорт они брали у жителей, несших так называемую повозную повинность. Все население (кроме духовенства и бояр), которое проживало вдоль дорог и рек, соединявших столицу с далекими и близкими городами и княжествами, обязывалось по первому требованию гонца безвозмездно предоставлять ему лошадей, корм, повозки или лодки с гребцами.
Информация о намерениях противника поступала не только великому князю, но и удельным князьям и воеводам, которые принимали меры для защиты границ.
Таким образом, в период расцвета Древнерусского государства (конец X — начало XI в.) была создана определенная система охраны рубежей. Служба по охране границы организовывалась избирательно — на путях наиболее вероятного вторжения агрессивных соседей, на важных стратегических направлениях. Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что становление и развитие системы охраны рубежей Древней Руси шло в строгом соответствии с вырабатываемой князьями так называемой государственной пограничной политикой. Наряду с военной она была составной частью широкомасштабной политики обеспечения общегосударственной безопасности.
Великий князь организовывал сторожевую службу на рубежах государства и непосредственно руководил ею с учетом обстановки, складывавшейся на окраинах Руси. Даже новгородцы, в их республиканский период, приглашая к себе князей, смотрели на них «не только как на военачальников народного ополчения, но и как на защитников границ»65. «Пограничные сторожа» были призваны лишь охранять границы. Защита рубежей считалась прерогативой княжеской дружины и народного ополчения.
С распадом на отдельные феодальные княжества во второй четверти XII в. Древнерусское государство потеряло свою былую мощь. Распалась и единая система охраны его границ. Постепенно утрачивали свое значение созданные с огромным трудом укрепленные и засечные линии. Удельным княжествам не стало хватать сил для организации службы.уНо даже там, где службу несли исправно и вовремя обнаруживали вторжение противника, своевременно извещая об этом своего князя, не всегда удавалось упредить врага и дать ему отпор, военной силы было явно недостаточно. Именно по этой причине князья не смогли в XIII—XIV вв. отразить вторжения в свои пределы монголо-татар, венгров, поляков, литовцев.
Так, когда весной 1237 г. монголо-татары двинулись на Русь, рязанский князь Юрий Игоревич своевременно получил от приграничных сторожей информацию о враге и решил встретить его у границ княжества в районе возведенной засеки. Однако, не получив помощи от великого князя Владимирского Юрия Всеволодовича, он со своей дружиной и ополчением смог лишь задержать продвижение Батыя к Рязани и не дать ему разгромить рязанское войско в приграничном сражении. Сторожа на засечной линии выполнили свою задачу, но в дальнейшем рязанцам не хватило сил противостоять врагу.
^Лишь наиболее сильным землям Руси удавалось определенное время сдерживать натиск наседавших соседей. Примером тому могут послужить победы новгородцев под руководством Александра Невского. Но оказать должного сопротивления кочевникам на юге Русь не смогла, несмотря на мужество и героизм порубежников, самоотверженность русских воинов. Раздробленная, она оказалась не в состоянии собрать в единый кулак свою военную мощь для отпора неприятелю. Не в силах были остановить его защитники Земли Русской и на пограничных укрепленных линиях на Роси, Стугне и Днепре, пришедших в упадок за годы княжеских усобиц. Главная укрепленная линия на Роси была прорвана одновременно в шести местах. Не выдержал и более поздний оборонительный пояс пограничных укреплений на реках Случь, Горынь и Верхний Тетерев. Погибли защитники Райковецкого городища и города Колодяжина.
Под натиском полчищ кочевников не устояли ослабленные гарнизоны пограничных городов-крепостей, хотя почти все они проявили высочайшую самоотверженность. К 1240 г. большая часть юго-западной, южной и северо-восточной Руси оказалась завоеванной монголо-татарами. Вплоть до 1480 г. они оказывали огромное влияние на ход русской истории, на состояние русских княжеств, на организацию службы по охране их границ.
Не меньшее влияние на состояние границ русских княжеств оказала и Литва, из десятилетия в десятилетие все более захватывавшая русские земли.
С середины XIII в. до середины следующего столетия охрана границ претерпела коренные изменения в плане ее направленности. Практически теми же оставались формы и способы организации самой службы. Однако теперь русские княжества зорко охраняли свои рубежи не только от татар и Литвы, но и с еще большей настороженностью друг от друга. Причем княжества, входившие в состав Великого княжества Литовского и Русского, охраняли свои восточные и юго-восточные границы от золотоордынцев. В этом они видели залог спасения Земли Русской от кочевников, а также перспективу ее воссоединения и возрождения. Княжества, находившиеся в вассальной зависимости от Золотой Орды, выставляли своих порубежников на западные границы, пытаясь предотвратить вторжение Литвы в русские земли. ‘
Постоянные набеги войск Золотой Орды, опасность нападения Швеции, Ливонского ордена и Литовского княжества с запада все более подталкивали Русь к объединению своих земель. История распорядилась так, что наибольшее влияние на этот процесс оказали московские князья от Ивана I (Калиты) до Дмитрия Донского. И главное направление, по которому пошел процесс объединения земель в XIV в., пролегало не по западной, подчиненной Литве Руси, а по ее восточной части, которая находилась под монгольским господством.
Получив в Орде ярлык на великокняжеский престол на Руси, московские великие князья, начиная с 30-х гг. XIV в., стали активно проводить внешнюю политику, направленную на объединение русских земель.
Ивану Калите, Симеону Гордому удалось не только собрать и вооружить достаточно большое войско, но и начать создавать собственную сторожевую пограничную службу. Эта работа осуществлялась не на пустом месте, а с учетом опыта порубежной службы Древнерусского государства. В первую очередь возводились пограничные оборонительные укрепления и организовывалась служба собственно «сторожей» на границах княжества и далеко впереди них. При этом строительство велось с постоянной оглядкой на Сарай — столицу Золотой Орды. Подобные укрепленные линии создавались и в других русских княжествах, например в Рязанском, которое чаще остальных подвергалось опустошительным набегам ордынцев.
На дальних подступах к границам княжества в так называемых тайных притонах стали нести службу сторожа и станичники, которые наблюдали за движением ордынцев и сообщали об этом в Москву. Основная цепь тайных притонов и застав располагалась за Окой, вдали от московских земель. Они были «спрятаны» от вражеских глаз в глубь степи, располагались по берегам рек Хопер, Дон, Быстрая и Тихая Сосна, Воронеж, через которые обычно «ходили» татары на Русь.
Но стабильной, надежной охраны границ у Московского княжества еще не было. Так, на западе граница была не только не укреплена, но даже не имела службы предупреждения (оповещения). Поэтому весть о наступлении на Москву литовского князя Ольгерда (Альгердиса) в 1368 г. дошла до московского князя так поздно, что он не сумел собрать войска. Успели лишь сформировать небольшой «передовой сторожевой полк», который 21 ноября 1368 г. был разбит на р. Тростне. Ольгерд разорил центральные районы Руси, сжег пригороды Москвы и ушел в Литву.
И все же сторожевая и станичная служба Московского княжества постепенно набирала силу. Своего рода проверкой ее эффективности стала Куликовская битва (1380) рати Дмитрия Донского с золотоордынцами. Русские хорошо организовали разведку, четко поставили задачи сторожевой и станичной службе, что позволило им заранее подготовиться к отражению нашествия Мамая.
Для сбора необходимых сведений о намерениях ордынцев великий князь Московский Дмитрий Иванович послал к Мамаю в качестве посла боярина Захария Тютчева — тонкого дипломата и искусного разведчика. Ему удалось выполнить поручение. Тютчев сообщил великому князю, что татары концентрируют свои силы у границ, готовясь к неожиданному нападению, а также заключили тайный союз с литовским князем Ягайло и рязанским князем Олегом об одновременном выступлении против Москвы. Соединение союзников было намечено завершить к 1 сентября 1380 г. на берегу Оки. Войсковая разведка и сторожи помогли окончательно разгадать планы противников.
Первые сведения о движении войск Мамая в пределы Руси были получены в начале июля 1380 г. Их обнаружили Родион Жидовинов, Андрей Попов, Федор Мелик и «иных 50 человек удалых людей». Однако татарские разъезды заметили русских в тот момент, когда они объезжали войско, чтобы установить его численность. Началась погоня. Часть воинов погибла, остальные попали в плен. И все же одному из них, Андрею Попову, удалось уйти. 23 июля 1380 г. он добрался до Москвы и сообщил великому князю, что на Русь идет «царь Мамай со всеми силами ордынскими, а ныне он на реке Воронеж. И мы силу его объезжали 12 дней».
Дмитрий Иванович послал «отроков твердых» во главе с Иоаном Ржевским, Иаковом Усатым, Василием Тупиком и приказал им «со всем усердием добыть языка и повелел им ехать вдоль орды и до Быстрой Сосны»72. Пока во все русские города спешно летели гонцы с приказом о сборе войск для отражения Мамая, князь отправил следующую сторожу «и приказал им возвратиться быстрее». В пути близ Оки она встретила возвращавшегося Василия Тупика, который вел языка к великому князю. Язык же поведал, что, действительно, идет царь Мамай на Русь, а Ольгерд Литовский и Олег Рязанский сговорились об объединении с ним, но не спешит царь — осени ждет.
Перед сторожами поставили сложную задачу — разведать силы и намерения Мамая и его союзников. И сторожа блестяще ее выполнили. Всякая связь Мамая и Ягайло была прекращена. Два ордынских посольства, направлявшихся в Литву, бесследно исчезли среди степей, а важные грамоты, которые они везли, попали к великому князю Московскому.
30 августа русское войско перешло Оку. «Дмитрий Иванович послал третью сторожу Семена Мелика, Игнатия Креню, Фому Тычину, Петра Горского, Карпа Олексина, Петрушу Чурикова и многих других с ними известных и повелел им встретиться с татарами»7‘1.
В местечке Березуй неподалеку от Дона 5 сентября 1380 г. стража захватила «языка знатного, который сказал, что царь Мамай уже на Кузьминой гати. Не спешит он того ради, что ожидает Ягайло и Олега, а о твоем собранном войске не знает и встречи с тобой не ожидает. Согласно посланным ему грамотам Олеговым через три дня будет на Дону».
Русские полки, спешившие на помощь основным силам, которые стояли на Дону, фланговым маршем оттеснили войска Литвы. Литовцы не успели к месту битвы на один конный переход, но и этого оказалось достаточно, чтобы лишить их возможности участвовать в сражении.
В течение 7 сентября одна за другой к князю прибыло еще семь сторож, сообщивших сведения о движении войска Мамая. Получения информация помогла князю Дмитрию выбрать более выгодную позицию, а русское войско сумело подготовиться к битве, в которой одержало победу.
Из сказанного следует, что перед сторожами в данный период ставились очень серьезные задачи. Они должны были не только на самых дальних рубежах выявлять выдвижение вражеского войска к русским землям и сообщать об этом великому князю, но и вести скрытую разведку противника, захватывать языка и доставлять его » Москву.
* * *
Таким образом, объединение в конце второй половины IX в. на обширных просторах Восточно-Европейской равнины союзов славянских племен привело к образованию крупного государства Русь. Его территория раскинулась от Балтики до Черного моря и от Западного Буга до Волги.
По мере своего формирования и укрепления Русское государство стало проводить активную внутреннюю и внешнюю политику, направленную на полное объединение всех славянских земель, освоение новых территорий и расширение экономического и военно-политического влияния. Присоединяя новые территории, Русь стремилась не к ограблению, а к включению их потенциала в общегосударственный оборот во имя повышения мощи государства и укрепления его авторитета на международной арене. При этом наряду с процессом освоения и огосударствления близлежащих земель, естественно, шел процесс установления новых государственных границ.
Однако первым киевским князьям не удалось окончательно объединить восточнославянские народы в рамках одного мощного государства, способного надежно защитить свои границы и дать решительный отпор любым посягательствам извне. Сказался как субъективный фактор — княжеские распри, так и объективный — открытый протест ряда славянских племен против насильственных форм объединения в новое государственное образование.
Политический распад Руси во второй половине XII в. привел первоначально к образованию на ее территории 15 княжеств, которые в XIII — XIV вв. стали распадаться на еще более мелкие. Данный процесс сопровождался катастрофическим ослаблением общего эко номического и военного потенциала Руси, бесконечными распрями и войнами между русскими князьями, ростом числа агрессивных иноземных вторжений, завоеванием обширных русских земель поляками, венграми, литовцами и татарами. Границы некогда самостоятельной и независимой Руси были значительно сужены.
Процесс формирования территории государства и установления его рубежей сопровождался столкновением интересов Руси с интересами сопредельных стран и народов. При этом многие из них были достаточно сильны и воинственны. Они также претендовали на владение землями, огосударствляемыми Русью, или на право сбора с них дани. Возникавшие в результате этого вооруженные столкновения побуждали Русское государство заботиться об укреплении своих границ.
Изначально выбранная стратегия нанесения упреждающих ударов по наиболее воинственно настроенным соседям на их же территории не обезопасила русские границы. Поэтому в дальнейшем предпочтение стало отдаваться оборонительной стратегии. В результате реализации данного курса на Руси была создана особая система обеспечения охраны и защиты государственных границ. При этом учитывались проводимая государством региональная пограничная политика, изменения отношений с соседними государствами, а также географические и климатические особенности границ.
Одним из основных элементов системы охраны и защиты границ являлась специальная сторожевая служба на окраинах государства. В ее задачу входило: постоянное наблюдение за действиями военных сил сопредельных государств и оперативное оповещение князя и приграничной администрации об их вторжении в русские земли. Сторожевая служба отвечала за охрану границ. Защищать рубежи и границы были призваны княжеская дружина и народное ополчение.
Порубежники, несшие сторожевую службу, не раз спасали русские земли от внезапных вражеских вторжений, достойно выполняя поставленные перед ними задачи.
Распад Древнерусского государства повлек за собой и ломку единой системы охраны и защиты его границ. Потребовалось около двух веков, чтобы на Руси возродились и вновь взяли верх силы, выбравшие курс на объединение всех разрозненных русских княжеств, на возрождение утраченной мощи и силы единого общерусского государственного образования. На первое место в этом процессе постепенно стала выходить Москва.